— Я могу кое-что ответить, потому что у меня есть предсказания по этому поводу, — сказал Утред. — Когда-то здесь, под землей, действительно лежало могущественное существо, но сейчас от его магических способностей ничего не осталось. — Он взглянул на Тэгана. — Маэстро, вы готовы идти?

— Да, — сказал Тэган. — Хотя… Пусть в этом мало смысла, но дайте мне попробовать в последний раз.

— Я понимаю, — сказал Корлас, — что Дживекс спас вам жизнь. Мы все в долгу перед ним и перед другими волшебными драконами. Но мы не можем отблагодарить их, продолжая тщетные попытки разбудить это существо.

— Я знаю, — сказал Тэган. — И не буду повторять свое обращение полностью в третий раз. Мне нужна всего одна минута.

Рыцарь пожал плечами:

— Делайте, что считаете нужным.

Но что именно? Ничего в голову Тэгану не приходило. Но интуиция или отчаяние подсказали ему выход.

— Я сам — эльф, — сказал он, и у него возникло странное чувство, оттого что он заявил об этом с таким пылом. — Я вызываю тебя. В моих жилах кровь эльфа. Почувствуй ее. Улови ее запах. Попробуй ее на вкус. Узнай ее, черт тебя подери.

Тэган вытащил кинжал, надрезал кожу на руке и размазал по земле капли своей крови.

Они не засверкали, не загорелись — с ними ничего особенного не произошло, они так и остались пятнышками крови на земле. Они даже не сразу впитались в землю. Ничто не шелохнулось.

— Мы проследим, чтобы вы выбрались из леса целыми и невредимыми, — сказал волшебный дракон упавшим голосом.

— Спасибо, — ответил Тэган. Он поднялся и осмотрел рану на руке. Порез был глубокий. — У нас ведь есть священник или рыцарь со способностями целителя. Может, он взглянет на эту рану, когда вылечит всех остальных, если у него, конечно, останутся еще заклинания.

— Звезды Мистры! — воскликнул Утред, глаза его округлились.

— Что такое? — спросил Тэган.

— Пойдемте отсюда, — сказал колдун. Тэган понял, что прорицательские заклинания, о которых упомянул Утред, все еще действуют, и колдун способен чувствовать явления, скрытые от других людей. — Нужно уйти с холма.

Тэган замахал крыльями и отлетел в сторону. Дживекс последовал его примеру. Холм начал сотрясаться, словно под действием маленького землетрясения. Клены закачались и зашумели.

Затем деревья попадали. Один из лучников едва успел отскочить, чтобы его не придавило. В холме образовалась трещина. Упавшие клены раскатились в стороны, когда существо, лежавшее под ними, начало подниматься из-под земли.

Это было похоже на то, как цыплята вылупляются из яйца, хотя все в Ворасаэге свидетельствовало о мощи и величии. Она была такая же огромная, как и другие драконы, с которыми Тэгану приходилось сталкиваться. Ее сверкавшие бронзовые чешуйки, с которых мигом исчезла грязь, были сине-черными по краям. Огромные глаза без зрачков горели, словно сверкающие зеленые жемчужины. Все это говорило о древности и силе дракона.

Но трепет, охвативший всех присутствовавших, был вызван не столько внешним видом этого существа, сколько явственным ореолом сверхъестественности, окружавшим Ворасаэгу, хотя она и была внешне обычным металлическим драконом. И хотя она была очень древней, она вполне могла бы сразиться с драконами-мертвяками, потому что, в отличие от них, обрела для себя бессмертие в благих целях, а не из эгоистичных побуждений.

— Она повернула гигантскую змеиную голову к Тэгану. Ее горящий взгляд приводил в ужас, хотя и не выражал враждебности.

— Ты звал меня? — взревела она.

— Да, Госпожа.