|
Внешность его – белая кожа в сочетании с темными волосами и глазами – сразу давала понять, что он родился там, где встречаются и сливаются многие разные народы. Его продолговатое, высоколобое лицо носило следы многих жизненных превратностей: нос, с горбинкой от давнего перелома, смотрел немного в сторону, а правая бровь, тоже из-за давнего шрама, была выпрямлена. Зато вторая бровь, густая и черная, имела очень красивый изгиб с маленьким надломом посередине. Волосы он гладко зачесывал назад и заплетал в косу, как носят все слэтты, а из оружия обходился одним длинным ножом с бронзовой рукояткой.
– Все конунги Морского Пути и со всех островов, когда принимают власть, должны ехать в святилище Аблах-Брег за благословением! – обстоятельно объяснил Аринлейв. Внимательные взгляды трех братьев из Углифьорда говорили о том, что это объяснение и для них будет не лишним. – Это святилище Одина, только на Туале его называют Эохайд Оллатир, то есть Могучий Всеотец, а еще Руад Роэсса – Красный Мудрец. И пока конунг, провозглашенный в своей державе, не получит благословения, он как бы не настоящий конунг и боги его не слышат. А благословение приносит удачу ему и всей его стране. Это пошло еще с тех времен, пока люди жили только на острове Туаль, а наши земли были заняты великанами. Уж про Века Великанов ты что-нибудь да слышал? Тогда на Туале жил конунг Харабана, у него была жена Хальмвейг, жрица, и у них было восемнадцать сыновей. Когда сыновья вырастали, конунг каждому из них давал дружину и отправлял добывать себе землю, которой он мог бы править. И благословение они получали в святилище Аблах-Брег, где яблоневый сад, который цветет круглый год. Про это есть целое сказание: «Песнь о Харабане Могущественном Отце». Сэла ее знает. Все эти восемнадцать конунгов были сыновьями Одина. От них пошли роды конунгов всего Морского Пути и островов: Зеленых, Козьих, острова Эриу, Морвены, Далриады, Камбрии, Эпина, Ньёрунланда, Придайни, ну, всех. – А как же конунг Харабана? – с невинным видом спросил Коль. – Это были его сыновья или Одина, что-то я не понял? – У каждого конунга было два отца: земной и небесный, – снисходительно разъяснила Сэла. – Ты вроде бы уже взрослый, а не знаешь таких простых вещей! – Когда у кого-то два отца, это не делает ему чести! – поддразнил ее Коль. – Чтобы это понимать, я достаточно взрослый! – Это у простых людей! А у сыновей богов все совсем иначе. Это можно понять, если у кого в голове мозги, а не козий мох. У Коля в голове были именно мозги, а не козий мох, но соотношение земного и небесного его мало занимало, поэтому он даже не старался вникнуть в суть. Два отца, ну, и два, – это их дело. – Харабана Старый был земным воплощением Одина. – Сэла все же снизошла до объяснения, больше ради сыновей Бьёрна, чьи недоумевающие лица прямо-таки взывали о милосердии. – А в его сыновьях возродились сыновья Одина. Конунг Торгъёрд, первый конунг Фьялленланда, был воплощением Тора. Поэтому теперь Тор – покровитель фьяллей. Не думала я, что в Слэттенланде все такие… темные, – добавила она и опять проглотила усмешку. – Может, в Слэттенланде в этом отлично разбираются, но по мне обо всех слэттах нельзя судить, – без смущения отозвался Коль. – Я там прожил не очень-то долго и не успел впитать всей мудрости слэттов. Воспитание его, как он говорил, не сложилось. Он родился единственным сыном состоятельного бонда, но прожить с родителями ему довелось всего до пятнадцати лет. Однажды на празднике Середины Лета он поссорился с другим подростком; завязалась драка, и Коль ловким приемом, усвоенным не так давно, сломал своему сопернику основание черепа. |
