Статуи и портреты с грохотом падали по всему залу, поскольку мы хватались за любой предмет, который мог нам помочь победить в этой битве. Осколки мрамора разлетались вокруг, обломки костей и камешки больно били меня по коже, но я прыгал из стороны в сторону, отражая удары хвостом и ногами, пытаясь удержать нападающих четко перед собой, но желательно так, чтобы они не могли достать меня ни когтями, ни зубами. Это был оборонительный бой, уклонение от открытого столкновения…

— Где они, черт побери? — крикнул я Эрни, который пытался разжать лапы бронтозавра.

— Я не знаю! — проорал он в ответ и ударил головой по голове противника, раздался характерный хруст, бронтозавр ослабил хватку и шлепнулся на пол, как пьяница, которого выкидывают на улицу, когда бар закрывается, но его место тут же занял другой динозавр.

Я не знал, куда делись Цирцея и Рааль, и был не в состоянии это выяснить. Вскоре меня окружили пятеро рычащих динозавров, которые, если бы захотели, могли бы прислушаться к голосу разума, но они предпочли загородиться от логики и вместо этого наносить быстрые болезненные удары по моей голове и телу. Но я отвечал им тем же, впиваясь когтями в кожу, в плоть, защищаясь что было сил, но это все, что мог сделать один раптор, столкнувшись с численным превосходством.

Я ударился спиной о какую-то деревяшку и на секунду решил, что на меня напали и сзади, должно быть, повредили позвоночник и весь остаток жизни, если он вообще будет, этот остаток, придется провести в инвалидной коляске, меня ждут вытяжение хвоста и навеки бесполезные ноги. Но это была лишь одна из перекладин в лесах вокруг двенадцатиметрового скелета нашего друга Фрэнка, и я использовал ту же тактику, что и в джунглях, и полез наверх, все выше и выше. Может, я и выдаю себя за обезьяну, натягивая человеческий прикид, но мог бы лазать по деревьям наравне с приматами.

К несчастью, то же самое можно было сказать и о моих противниках, которые еще не забыли полезных человеческих навыков. Пока я карабкался по длинным костям, отпихивая ногами рычащие морды и лязгающие челюсти, мои преследователи бодро лезли прямо за мной. Компания динозавров, ползущих как муравьи по останкам совершенного нового вида. Вся конструкция раскачивалась и дрожала, пока мы быстро поднимались по ее фасаду, но другого пути, кроме как лезть наверх, не было.

Меня обогнал какой-то раптор и резко выбросил вперед свою лапищу в надежде полоснуть когтями, но я подпрыгнул в воздух, в последний момент зацепился хвостом за деревянную балку, раскачался и приземлился с другой стороны. Я снова полез вверх, не обращая внимания на суматоху вокруг.

Наконец я очутился на массивном черепе Фрэнка, причем его морда была длиннее, чем все мое тело; голова «динозавра» не очень надежно была прикреплена к длинной дрожащей шее. Через несколько секунд двое прогрессистов — трицератопс и тот надоедливый раптор, — которые решили не отступать, уже ползли по позвоночнику Фрэнка в моем направлении.

Я посмотрел вниз в поисках выхода. Может, повиснуть на его носу, раскачаться, ухватиться за зубы… Но от этого плана я отказался, увидев, что по другой стороне лесов быстро поднимается еще один отряд динозавров. С левой стороны моего появления ждал орнитомим в паре с мелким стегозавром, а с правой — ти-рекс.

Они приближались.

Мне действительно некуда было деться. И даже спонтанная спячка в этот раз не поможет мне выбраться. Сейчас, когда смерть была неизбежна, мне было очень жаль, что я умру не на улице, не на свежем воздухе, что не смогу вдохнуть в последний раз сладкие запахи природы, но если рай хоть в чем-то соответствует моим ожиданиям, то это будут джунгли, мягкая земля, ложе из листьев папоротника, в котором можно лежать по вечерам и любоваться звездами.

Надеюсь, что и Эрни попадет туда, но немного погодя.