— Это может быть круто. Он вашу фишку не переваривает.

— Мою фишку?

— Не вашу личную фишку — фишку психиатров вообще. Он провалялся какое-то время в дурдоме в Миссиссипи после того, как чудовище схряпало его друга. И фишка тамошнего персонала ему совсем не покатила. — Эстелль сообразила, что ее словарный запас и даже образ мыслей за последние несколько дней претерпел значительные изменения. Результат погружения в блюзовый мир Сомика.

Врач снова устало терла виски.

— Эстелль, давайте назначим следующий прием на завтра или на послезавтра. Скажите Хлое, чтобы записала вас на вечер, если днем все занято. И попробуйте привести своего кавалера. А тем временем постарайтесь убедить его, что моя практика… свободна от фишек. Будьте так добры?

Эстелль встала:

— А девчушка ваша сможет писать в варежках?

— Постарается.

— Так что же мне делать? Я не хочу, чтобы он уезжал. И в то же время чувствую, будто часть себя потеряла, влюбившись. Я счастлива, но не знаю, кто я теперь такая. Мне не по себе. — Эстелль сообразила, что начинает ныть, и от стыда уставилась на свои туфли.

— Всему свое время, Эстелль. Давайте оставим это на следующий сеанс?

— Хорошо. А констеблю о морском чудище рассказать?

— Давайте пока не станем. Такие вещи, как правило, сами утрясаются.

— Спасибо, доктор Вэл. До завтра.

— До свидания, Эстелль.

Эстелль вышла из кабинета и остановилась у стола Хлои. Девушки за ним не было, но из туалета в коридорчике доносились животные звуки. Может, зацепилась варежкой за колечко в носу? Бедняжка. Эстелль подошла к туалету и легонько постучала в дверь.

— С вами все в порядке, дорогуша? Вам помощь не нужна?

В ответ раздался высокочастотный стон:

— Я… прекрасно. Правда… прекра… снооо. Спасиб… О боже мой!

— Вы уверены?

— Да-а, все в порядке.

— Мне назначили прием на завтра или послезавтра. Доктор сказала записать меня на вечер, если днем не получится. — Из туалета доносился какой-то топот и грохот. Похоже, на пол вываливали все содержимое аптечки.

— Оу вау! А-ау! Оу аххх!

График приема, должно быть, действительно очень плотный.

— Извините. Больше не буду вас беспокоить. Вы мне позвоните, ладно, дорогуша?

Эстелль покинула дом Вэлери Риордан в беспокойстве еще более сильном, чем до приема. Уже давно, думала она, по крайней мере — целых полдня у нее под одеялом не было ее тощенького блюзмена.

Доктор Вэл

Между сеансами у Вэл выдался перерыв — время поразмышлять о ее подозрении: ссадив все население Хвойной Бухты с антидепрессантов, не превратила ли она город в сплошной крольчатник. Эстелль Бойет всегда была с придурью, в художниках такое от природы, но Вэл никогда не считала богемный сдвиг чем-то нездоровым. Напротив, представление о себе как об эксцентричной художнице помогло Эстелль пережить потерю мужа. Однако сейчас женщина бредит морскими чудовищами, а еще хуже — вляпалась в такие отношения, которые иначе как саморазрушительными не назовешь.

Неужели люди — рационально мыслящие, взрослые люди — до сих пор могут влюбляться столь безоглядно? Неужели они способны на такие чувства? Вэл и самой хотелось бы ощутить нечто подобное. Впервые со времени развода, подумала она, ей на самом деле хочется снова связаться с мужчиной. Нет, не просто связаться — влюбиться. Она вытащила из ящика «ролодекс» и пробежала по карточкам пальцами, пока не отыскала номер своего психиатра в Сан-Хуниперо.