— Можно предположить, что карточка под этим номером была выдана последней, поскольку номера идут в восходящей последовательности, каждый шестой номер.

Меркулов и сам теперь видел, что предыдущий номер «2868» отстоит от последнего на шесть номеров.

— Андрей Викторович, вы говорите, что ваши работники должны дешифровать эту запись.- Сегодня суббота, то есть уже воскресенье. Они работают в выходные дни?

— М-м... в общем — да.

— Может быть, этот номер принадлежит самому Биляшу? Ведь карточка с таким номером -была обнаружена в тайнике пояса его брюк. Просто номера идут в обратной последовательности, а фамилия «Биляш» греческими буквами изображается именно так?

— Константин Дмитриевич, это я... это мы уже успели проверить. По-гречески это не имеет никакого смысла. Кроме того, такая работа не под силу была бы Биляшу, даже свою собственную фамилию латинскими буквами он каждый раз перерисовывал со шпаргалки. Здесь скорее простая подмена символов, если посидеть над этой шарадой, то все в результате окажется очень просто.

— Я только не понимаю, что у Биляша — был греческий... как назывется вот эта штука?

— Вы имеете в виду клавиатуру? Она здесь ни при чем. Набором вот этих цифр справа на клавиатуре моего компьютера можно изобразить до семисот знаков плюс графические фигуры. Как видите, Биляш зашифровал только текст, который представляет собой, как мы с вами полагаем, фамилии. Если мы разгадаем хотя бы одно имя, то получим ключ к остальным. Вы сами сказали, что это будет задачей для первоклассника. К сожалению, нет ни одного обозначения, подходящего к фамилии «Биляш», ни одно из них не состоит из пяти букв. Но фамилии тоже могут быть зашифрованы или даны в сокращении.

— Или в кличках. Например, «Бил», что одновременно и сокращение, и кличка.

Борко, приподняв брови, изучал экран. Без очков и с пришедшей в художественный беспорядок прической от выглядел совеем молодым.

— Скажите, Андрей... Можно я вас буду так называть? А что, если среди ваших компьютерщиков и шифровальщиков кто-нибудь окажется из группы Биляша или из какой-либо подобной ей...

Борко не дал договорить:

— Это исключено.

— Конечно, исключено! Вопрос был, по правде сказать, провокационным.

Борко нахмурившись повернул голову и увидел смеющееся лицо Меркулова.

— Андрюша, я все-таки следователь, не забывайте. Не давали вы ничего ни компьютерщикам, ни шифровальщикам. Вы сами решили выполнить эту работу, потому что на самом деле вы не доверяете никому в вашем бесславном учреждении.

Борко поджал губы, но Меркулов видел, что тот еле сдерживает смех. Наконец он не выдержал, прыснул в кулак, совсем как меркуловская Лидочка, которую изобличили в хитрой проделке, и сказал:

— Давайте попробуем? Я перед вашим звонком как раз закончил составлять схему цифрового набора и вместо, как мы их с вами назвали, греческих букв проставил числа. Так что последний номер соответствует тексту: сто девяносто, сто девяносто один, сто девяносто четыре, сто восемьдесят, сто восемьдесят один, сто восемьдесят пять. У вас есть какие-либо соображения, Константин Дмитриевич?

— Да. Гончар. То есть Гончаренко. Биляш обещал дать ему пропуск к «Бесу». Есть вероятность, что он-то и стоит последним. И одинаковых букв в его имени нет.

Непостижимым для Меркулова образом Борко мановением пальца скопировал греческие буквы из последнего ряда и под ними расположил буквы русского алфавита:

— Предположим.