XIII

Девятого ноября наконец был поставлен окончательный диагноз заболеванию Верна Инниса. У него был рак поджелудочной железы, который к тому же уже распространился на печень.

Одним словом, Верн был обречен.

В компании «Бенедикт Продактс» наметилась «золотая» вакансия, на самом высоком административном уровне – должность вице-президента фирмы.

Верн был в компании столько же времени, сколько и ее хозяин Лу Бенедикт. Он знал ее, как свои пять пальцев. От человека, которому предстояло занять этот высокий пост теперь, требовалось по крайней мере то же самое.

Конечно, Лу мог пригласить на эту должность кого-то со стороны, так делалось в принципе. Но дело в том, что среди окружавших его подчиненных уже наметилась явная кандидатура на замену Верна – Ларри Уитлоу. Второй ближайший друг Лу и его партнер по гольфу, Ларри работал на Лу уже больше десяти лет, и ему давно прочили повышение. Всем было ясно, что пост вице-президента фирмы по развитию производства займет Ларри Уитлоу, а в его нынешний кабинет – кабинет руководителя отдела материалов – пересядет кто-то еще.

Другого развития событий никто не ожидал, так как для этого не имелось никаких оснований.

То же, что произошло на самом деле, повергло всех в состояние безмерного удивления и даже шока.

Лу Бенедикт вот уже много дней безуспешно боролся с настоящей душевной бурей.

С того самого дня, когда он впервые поцеловал Лиз Деймерон, эта девушка ни на секунду не выходила у него из головы. Он грезил о ней ночами. В кабинете ее образ преследовал его настолько неотвязно, что он не мог сконцентрироваться на делах. Он терялся и запинался на совещаниях, где она присутствовала в качестве исполняющего обязанности руководителя отдела материалов. Посещая ее отдел, он спотыкался, завидев ее, и покрывался багровым румянцем, как мальчишка.

Она этого всего, казалось, просто не замечала. Она вела себя с ним так же ровно, как и раньше. Приветствовала его в коридорах все той же мягкой улыбкой, разговаривала с ним дружелюбно, но подчеркнуто вежливо. Для нее была характерна деловая сухость, когда она показывала ему отчеты по работе, проведенной отделом, или составляла докладные записки, в которые заносила все положительные изменения, происшедшие с материалами с того времени, как она пересела в кабинет начальника, и предложения по реформированию отдела, как впрочем, и других подразделений компании.

Лиз не изменилась. А Лу раздирали эмоции, которые ему никак не удавалось взять под контроль. Один из сильнейших мужских инстинктов, который до этого дремал в нем, вдруг ожил и проявился в тот памятный вечер в квартире Лиз. Теперь его уже невозможно было загнать обратно внутрь. Все существо Лу вывернулось наизнанку и стремилось к тому, что он считал недостижимым. Мучительнее этих ощущений ничего нельзя было представить.

Перемена, произошедшая в нем, была чем-то большим, чем просто физическая перемена. Она коснулась самых потаенных уголков его души, пробудив к жизни уже, казалось бы, напрочь забытые ощущения – восторженных переживаний, импульсивной радости, сокрушительных приступов меланхолии, отчаянного желания… Впрочем, даже самые бурные юношеские чувства и переживания не могли идти ни в какое сравнение с этим накатившим на него словно цунами безумием.

Впрочем, он считал себя высокоморальным человеком, человеком высоких правил, и это осознание не позволяло ему сдаться овладевшему им сумасшествию без боя. Он прикладывал всю свою волю к борьбе с влечением.

Битва была не из легких.