— Мистер Сонеджи! Мистер Сонеджи? — От волнения голос Мэгги сделался визгливым. Она в ужасе закрыла лицо руками. — Перестаньте! Прекратите пугать нас!

Учитель направил предмет прямо в лица детей.

— Что это вы делаете? — воскликнул Майкл, не успевший толком испугаться.

— Получай, гениальный ребенок. Ты мне надоел.

Он выпустил из баллончика сильную струю хлороформа. Вокруг детей, распластанных на заднем сиденье, расплылось целое газовое облако.

— Отлично, — тихо пробормотал мистер Сонеджи. — А теперь вперед. И никто ничего не узнает.

В этом и состояла вся прелесть: никто никогда ничего не узнает.

Сонеджи завел двигатель и тронулся, напевая «Волшебный автобус». У него было прекрасное настроение. Помимо всего прочего, он намеревался стать первым в истории Америки профессиональным похитителем детей.

Глава 5

Очередной срочный звонок в дом Сандерсов раздался в четверть одиннадцатого. У меня не было никакого желания с кем-либо беседовать — только что я провел минут десять наедине с журналистами, которые в преддверии новых сенсаций стали моими закадычными друзьями. Вообще в последнее время я сделался любимчиком прессы: обо мне написали даже в воскресном приложении к «Вашингтон пост». Вновь и вновь я говорил о зверских убийствах черного населения в округе Колумбия. В прошлом году из пятисот убитых в столице только восемнадцать жертв были белыми. Два-три репортера отметили сей факт. Уже прогресс.

Звонил Рахим Пауэлл, молодой проворный детектив из специального отдела. Разговаривая, я рассеянно поглаживал мячик, видимо, принадлежавший Мустафе, испытывая волнующие чувства от этих прикосновений. Ну кому понадобилось убить чудесного малыша? Не могу понять. Пока не могу.

— Сэр, это Джиф беспокоится, — говорил в трубку Рахим.

— Кросс у телефона. — Голова все еще шла кругом. От трубки пахнуло дешевыми духами, наверное, ими пользовались Пу или Сьюзетт. Хорошо бы поскорее со всем покончить.

— Говорит шеф полиции Питтмен. Как продвигается дело?

— Убита вторая семья за неделю. Мать, дочь, маленький мальчик. Полагаю, убийца тот же, что и прошлый раз. В доме отключено электричество — видимо, любит работать в темноте.

Я кратко обрисовал некоторые детали. Все равно раскручивать это дело предстоит мне одному: убийство в Саут-Исте ни для кого не представляет интереса.

После моего доклада воцарилось краткое неловкое молчание. Со своего места я видел рождественскую елку Сандерсов, притулившуюся в гостиной. Ее тщательно разукрасили блестящей мишурой, дешевыми шарами, бусами и попкорном. На верхушке красовался самодельный ангел из фольги.

— Я слышал, что жертвы — маклер и две проститутки, — сообщил Джиф.

— Неправда, это обычная бедная семья. У них стоит рождественская елка.

— Алекс, кончай пороть чушь. Только не сегодня.

Он хотел взбесить меня и добился этого.

— Вы правы. Одна из жертв — трехлетний малыш в пижамке. Видно, это он приторговывал. Я проверю.

Мне не следовало этого говорить. Вообще много чего не следовало делать, но в последнее время я был на пределе. Точнее, в последние три года.

— Вы с Джоном Сэмпсоном срочно направляетесь в Вашингтонскую частную школу, — заявил Питтмен. — Черт знает что кругом. Я говорю серьезно.

— И я говорю серьезно. — Я изо всех сил сдерживался, чтобы не заорать на него. — Это почерк опасного рецидивиста. Жуткое зрелище.