– Не слишком ли она молода для замужества? – усомнился Владимир.

    – Может, и молода, – согласился Дагмар. – Однако я видел, какими глазами она смотрит на тебя, друг мой. И вдобавок я дам за ней столько серебра, сколько она сама весит. А весит она немало, потому что кость у нее наша, крепкая. Возьми ее, Вальдамар-конунг, и мы с тобой породнимся.

    – Что ж, – неторопливо произнес Владимир. – Породниться с тобой я не против. И сестру твою я немного знаю. У нее сильный характер. Как раз такой, какой должен быть у водимой [5] жены. Однако давай спросим ее саму: хочет ли она стать моей женой.

    – Давай, – согласился Дагмар. И, к немалому удивлению Владимира, немедленно приступил к делу.

    – Эй, сестренка! – гаркнул он так, что закачались огни в плошках светильников. – Послушай, скажу тебе что-то интересное!

    – Уж не хочешь ли подарить мне новый плащ? – со смехом отозвалась девушка. – Взамен того, что ты пользовал вместо подстилки на прошлой пирушке.

    – Нет, плащ я тебе не подарю, – ответил Дагмар. – Зато я знаю, кто тебе его подарит. И еще – расплетет твои косы. Я нашел тебе мужа, сестренка!

    Тут все в доме умолкли, а Дагмар поднялся, взявши в руку свой сирийский кубок, и произнес, как принято у скандинавов, такой стих:

    Сборщик славы ратной,

    Пахарь поля смерти,

    Меч его окрашен

    Теплой кровью вражьей,

    Он ведет на жатву

    Стаю шлемоносных,

    Но еще отважней

    Он девиц сражает.

    Каждая готова

    Разделить с ним ложе.

    И рожать герою

    Сыновей прекрасных.

    Но замолвил слово

    Сладкогласый Дагмар

    И из прочих выбрал

    Олаву, дочь Тюри,

    Славный конунг русов,

    Вальдамар могучий!

    Закончил вису, опрокинул в глотку пиво и с такой силой опустил кубок на стол, что несколько самоцветов выскочили из своих гнезд…

    …Тут все увидели, как краска залила щеки юной Олавы. А в следующий миг сестра Дагмара вскочила и бросилась вон.

    В доме сразу стало шумно. Каждый из воев, расположившихся за длинным столом, пожелал высказаться. Поэтому, чтобы быть услышанным, Дагмару пришлось кричать прямо у ухо Владимира:

    – Ну что расселся, жених? Беги! Догоняй!

    * * *

    Свадьбу сыграли в Новгороде. На солнцеворот. Сыграли не по свейскому а по новгородскому же обычаю: шумно и весело. Со скоморохами и звериной травлей. С горами снежными и молодецкими потехами. С шутейными боями и стародавними языческими обрядами. Радовалось сердце, радовался глаз… Животы тоже радовались: накрытых столов было – не счесть. На весь честной новгородский люд. Съеденного было – с гору. Выпито – море. Зубов выбито на обычном для всех новгородских празднеств кулачном побоище – мешок. Князь не поскупился – и Новгород тоже отдарился за гульбу честь по чести. Гости с подарками молодым шли – потоком. Как рыба на нерест идет: плотно, одна к одной.

    Были гости от ляхов и от моравов. Из Киева, от брата Ярополка, прибыл сам боярин Блуд.