К удивлению Славки, последнюю фразу он произнес по-ромейски.

    – Тебя прикончат и без меня! – дерзко заявил Славка. – Тебя выследят и зарежут, как овцу! Тебя и всех твоих воев!

    Вожак печенегов на Славку даже не взглянул. Он смотрел на морава.

    – Есть и другая причина, – тоже по-ромейски буркнул морав. – Его отец очень богат. Заплатит большой выкуп.

    – Насколько большой? – поинтересовался вождь степняков.

    – Сто гривен серебра, – ответил морав и покосился на остальных печенегов.

    Те слушали с интересом, но, похоже, ничего не понимали.

    – А может, и больше сотни, – сказал морав.

    – Больше, – уверенно произнес хан. – У этого отрока одна бронь стоит не меньше тридцати гривен. И все же его придется убить. – И приказал по-печенежски: – Улайчи, прикончи его!

    Названный неторопливо вытянул саблю. Крутанул вокруг кисти, красуясь.

    – На колени, рус! – велел он. – Хан милостив. Ты умрешь быстро. Я разрублю твою башку и накормлю богов твоим мозгом.

    – Бронь не попорти, – предупредил кто-то.

    Улайчи только хмыкнул и повторил:

    – На колени!

    Славка покорно опустился. Правда, не на колени, а на корточки. Со спутанными ногами это удобнее.

    Моравы мрачно смотрели на него. Видно, уже раскаивались, что приволокли пленника сюда. Интересно, как бы они брали за него выкуп? Пришли бы к отцу, сказали: мы тут твоего сына схитили. Сколько дашь за его свободу?

    Тут бы им и конец.

    Мысли текли будто отдельно. Ум же Славки точно отмечал каждое движение палача… А в смерть все равно не верилось.

    Пока жив – не сдавайся! Так учили Славку сызмала. Пока жив…

    Улайчи взмахнул клинком. Ударил, красуясь. Не очень сильно, зато очень умело. Как раз так, чтобы просечь черепную кость…

    …Славка собирался с честью принять смерть… Но тело его как бы само, бессознательно, по одной лишь воинской привычке уходить от удара, опрокинулось на спину. Ноги выбросились вверх, навстречу сабле…

    Клинок у копченого и впрямь оказался замечательный, и следил за ним степняк хорошо, потому славно отточенное лезвие рассекло путы на ногах Славки, как коса – соломину.

    Не встретив ожидаемого сопротивления черепной кости, сабля едва не воткнулась в землю.

    Ее хозяин тоже удивился…

    Но еще больше он удивился, когда Славка изо всех сил ударил его ногами в бок.

    Копченый отлетел… прямо на своего вожака, едва не сбив того с ног.

    А Славка вскочил на ноги (удача снова была с ним, раз копченые позабыли связать ему руки) и одним прыжком оказался на спине вожакова жеребца, который, как и следует хорошо вышколенному коню, стоял рядом с хозяином.

    Когда на спине жеребца оказался чужой, тот, опять-таки как подобает хорошо обученному коню, тут же извернулся, по-змеиному выгнул шею и нацелился хватануть Славку за ногу.

    Славка саданул его между ушей, выдернул из притороченного к седлу колчана стрелу и безжалостно воткнул ее в круп жеребца.

    Жеребец вскрикнул от боли и рванулся с места. Миг – и он вылетел из рощи и галопом понесся вверх по пологому склону прочь от реки.