— Может, не сейчас, но из этого выйдет неплохая история. Из тех, что так любит пресса. Особенно «Экстра» и «Внутреннее издание». Ты знал, что отец Милисент так и не поверил бельгийцам и все еще верит в то, что она была убита? Он с радостью выскажется на камеру. У ее брата — он, кстати, работает адвокатом — тоже есть сомнения. Конечно, им ничего не известно о тебе или о ваших отношениях. Они также не знают, что тебе нравилось бить ее. Как ты думаешь, что будут делать с этой историей они, власти Бельгии или наша пресса?

Она поймала его, и он это знал.

— Это не западня, Лэнгфорд. Я не собираюсь заставлять тебя признаваться в чем-либо. Мне не нужны твои признания. Я. Хочу. Денег.

— А как ты можешь гарантировать, что эта сумма окончательная? Может, получив деньги, ты опять придешь ко мне и будешь снова требовать денег?

— Никаких гарантий, — сказала Диана сквозь стиснутые зубы.

Рэмси позволил себе сначала усмехнуться, а затем сквозь смех проговорил:

— Ты просто дьявол во плоти.

— Кажется, мы идеально друг другу подходим. — Ей удалось вернуть комплимент.

Лэнгфорду понравилась неожиданная дружеская нотка, появившаяся в ее голосе. Адмирал никогда не подозревал, что по ее венам бежит столь коварная кровь. Аатоса Кейна такая норовистая лошадка может только испугать. И что тогда сделает адмирал Рэмси, услышав очередной презрительный отказ? Этого допускать было никак нельзя. С другой стороны, если Диана пойдет к журналистам… Опять полный провал. Даже тень скандала позволит сенатору Кейну легко от него отказаться. Рэмси очень хорошо представлял будущую сцену. «Я хотел бы придерживаться своей стороны, — скажет Кейн, — а ты останешься один на один с проблемами».

И он ничего не сможет с этим поделать. Сенатор будет абсолютно прав.

Проверка того, что его служебная поездка в Брюссель совпала с командировкой Милисент, займет у репортеров меньше часа. Там же был и Эдвин Дэвис, а этот романтичный дурак испытывал к Милисент сильные чувства. Лэнгфорд знал об этом еще тогда, в Брюсселе, и мог с легкостью решить эту проблему. Но тогда Эдвин Дэвис был всего лишь мелким чиновником и не мог представлять для Рэмси никакой угрозы. Но не сейчас. Конечно, за последние дни Рэмси ничего не слышал о нем. Но женщина, сидевшая сейчас напротив него, была совсем другое дело. У нее в руках было заряженное ружье, и она не только умела им пользоваться, но знала, куда стрелять.

— Хорошо, я заплачу, — медленно проговорил Рэмси.

Диана вытащила из кармана пиджака листок бумаги.

— Вот банк и номер счета. Сделай платеж, у тебя в запасе только час.

И небрежным жестом бросила листок на стол.

Рэмси не двинулся с места.

— Ну же, не будь таким мрачным. — И Диана широко улыбнулась.

Он ничего на это не ответил.

— Вот что я тебе скажу, — произнесла она, продолжая все так же улыбаться. — Ты должен понять, что я хорошо к тебе отношусь и собираюсь работать с тобой на постоянной основе… — Она немного помолчала и, наклонившись к нему через стол, прошептала: — Как только платеж будет подтвержден, я собираюсь дать тебе кое-что еще. То, чего ты действительно хочешь.

— Что же это? — спросил адмирал.

— Меня. Я твоя на всю завтрашнюю ночь. Как только я получу сведения о пополнении моего счета.

Глава 79

Суббота, 15 декабря

00.50

Доротея чувствовала себя совершенно несчастной. Полет напоминал поездку на старом грузовике по размытой грязной дороге. И она, сидя на неудобном кресле, вспоминала поездки с отцом в их старый охотничий домик.