Кто-то кашлянул. Женщины затаились в фургонах – пили джин, молились и дрочили.

Надвигались сумерки.

Большой Барт и Пацан стояли в 30 шагах друг от друга.

– Тащи пушку, ссыкло, – сказал Пацан, – тащи, ссыкливый оскорбитель женщин!

Из-за полога фургона тихонько появилась женщина с ружьем. Это была Медок. Она уперла приклад в плечо и прищурилась вдоль ствола.

– Давай, хуила оловянный, – произнес Пацан, – ТАЩИ!

Рука Большого Барта метнулась к кобуре. В сумерках прозвенел выстрел. Медок опустила дымящееся ружье и скрылась в своем фургоне. Пацан валялся на земле с дырой во лбу. Большой Барт спрятал ненужный револьвер в кобуру и зашагал к фургону. Всходила луна.

Кое-что о вьетконговском флаге

Пустыня пеклась под летним солнцем. Рыжий спрыгнул с товарняка, когда тот притормозил возле сортировки. Посрал за какими-то высокими камнями к северу, подтерся листьями. Потом прошел ярдов пятьдесят, присел за другим валуном в тенечке и скрутил сигаретку. Он увидел, как к нему подходят хиппи. Два парня и девка. Они спрыгнули с поезда на сортировке и теперь возвращались.

Один из парней нес флаг Вьетконга. Парни выглядели хилыми и безобидными. У девчонки была славная широкая задница – джинсы ей чуть надвое не раскалывала.

Блондинка, вся в угрях. Рыжий дождался, пока они до него дойдут.

– Хайль Гитлер! – сказал он.

Хиппи засмеялись.

– Куда направляетесь? – спросил Рыжий.

– Мы пытаемся добраться до Денвера. Приехали уже, наверное.

– Что ж, – произнес Рыжий, – придется немного подождать. Мне придется попользоваться вашей девчонкой.

– Это в каком смысле?

– Вы меня слышали.

Рыжий схватил девчонку. Одной рукой – за волосы, другой – за жопу и поцеловал.

Тот из парней, что повыше, похлопал Рыжего по плечу:

– Эй, минуточку…

Рыжий обернулся и свалил парня наземь коротким слева. В живот. Парень остался лежать, хватая ртом воздух. Рыжий взглянул на того, что был с флагом:

– Если не хочешь, чтоб было больно, оставь меня в покое. Пошли, обратился он к девчонке, – вон за те камешки.

– Нет, я этого не сделаю, – ответила девчонка, – я этого не сделаю.

Рыжий вытащил финку и нажал на кнопку. Лезвие прижалось к ее носу, почти вдавило его.

– И как, ты думаешь, ты будешь выглядеть без носа?

Та не ответила.

– Я ведь его отрежу. – Он ухмыльнулся.

– Послушайте, – произнес парень с флагом, – вам это так просто с рук не сойдет.

– Пошли, девчоночка, – сказал Рыжий, подталкивая ее к камням.

Девчонка и Рыжий скрылись из виду. Парень с флагом помог подняться своему другу.

Постояли. Они простояли так несколько минут.

– Он ебет Салли. Что мы можем сделать? Он ебет ее прямо сейчас.

– А что тут сделаешь? Он безумец.

– Мы ведь должны что-то сделать.

– Салли, должно быть, считает нас последним говном.

– Мы и есть последнее говно. Нас двое. Мы могли бы с ним справиться.

– У него нож.

– Не важно. Могли бы отобрать.

– Я чувствую себя проклятым ничтожеством.

– А Салли, думаешь, каково? Он ее ебет.

Они стояли и ждали. Высокого, схлопотавшего в живот, звали Лео. Второго – Дэйл.

Солнце припекало, пока они так стояли и ждали.

– У нас осталось две сигареты, – сказал Дэйл. – Может, покурим?

– Черт возьми, как мы можем курить, когда за камнями такое происходит?

– Ты прав.