— Фиби, готовы вы теперь вернуться домой? — спросил Арчи, нежно глядя на печальное личико и удивляясь, почему не все женщины носят маленькие черные бархатные шляпки с темно-красным цветком.

— Нет. Я еще мало сделала, — Фиби чувствовала, как трудно ей держаться принятого год назад решения.

— Вы доказали, что можете сами содержать себя, приобрести друзей и заслужить уважение. Никто не может отрицать этого, и мы все гордимся вами. Чего же вам еще нужно, дорогая?

— Я сама не знаю, но я очень честолюбива. Я хочу стать знаменитой, сделать что-то очень важное для вас всех, чем-то пожертвовать ради Розы… Дайте мне еще потрудиться. Я чувствую, что пока не заслужила приема, которого жду, — Фиби была так серьезна, что Арчи не стал уговаривать ее, это было бы бесполезно. Пока он благоразумно удовлетворялся крупицей счастья, поскольку не мог получить всего.

— Вы гордая девушка! Но за это я люблю вас еще больше и понимаю ваши чувства. Роза заставила меня взглянуть на вещи вашими глазами. Неудивительно, что вы не можете забыть колючих взглядов наших теток и оброненных ими обидных слов. Я буду терпелив, но с одним условием, Фиби.

— С каким?

— Вы должны позволить мне иногда приезжать сюда и носить вот это, чтобы не забыть меня, — он вынул из кармана кольцо.

— Хорошо, Арчи, но только не здесь… Не теперь! — Фиби взволнованно осмотрелась вокруг, вдруг вспомнив, что они не одни.

— Никто нас здесь не увидит. Я подумал об этом. Подарите мне хотя бы одну счастливую минуту после долгого года ожидания, — Арчи остановился как раз в том месте, где фонтан скрывал их от посторонних глаз. За ним высились лишь стены домов.

Фиби покорилась, и он поспешно надел ей на палец гладкое золотое кольцо. Затем одна ее ручка скрылась в муфте, а другая доверчиво вернулась на свое прежнее место, в сильную мужскую ладонь. У этой трогательной сцены не было свидетелей, влюбленные вышли из-за фонтана и продолжили свою прогулку.

— Теперь я спокоен, — проговорил Арчи. — Мэк писал мне, что вы приводите в восторг всех, кто слышит ваше пение, и что к вам начал свататься некий богатый холостяк. Признаться, я ужасно ревновал, но теперь успокоился.

Фиби улыбнулась с неповторимой смесью гордости и смирения:

— Вам нечего бояться! Даже король не заставил бы меня забыть о вас, приехали бы вы или нет. Но Мэку не следовало писать вам всякие сплетни!

— Теперь вы можете ему отомстить. Раз он вас выдал, я расскажу его тайну. Он влюблен в Розу! — Арчи взглянул на любимую, ожидая произвести фурор этой новостью.

— Я знала это, — улыбнулась Фиби.

— Так она рассказала вам об этом? — Арчи был несколько разочарован.

— Она не говорила ни слова. Я сама догадалась. Последнее время она ничего не писала о Мэке, а раньше то и дело упоминала о нем. Я сразу поняла, что значит это молчание, и ни о чем не расспрашивала.

— Какая вы умница! А как вам кажется, она не совсем равнодушна к этому славному малому?

— Конечно. Разве он вам не говорил?

— Нет. Перед отъездом он сказал: «Береги мою Розу, а я буду беречь твою Фиби», — и больше я ничего не смог от него добиться, хотя и допрашивал. Он непоколебимо держался и успевал еще ограждать меня от тети Джейн, которая сводила с ума своими советами. Я хотел предложить ему помощь в сватовстве, но он просил меня не вмешиваться и предоставить ему самому вести свои дела.