— Дорогая моя, мне надо кое о чем серьезно поговорить с тобой. Я впервые в жизни этим заинтересовалась, — начала Китти, усаживаясь и снимая перчатки, как будто твердо решила выяснить для себя что-то раз и навсегда.

— Я тебя внимательно слушаю. Только одновременно буду работать — мне нужно сегодня закончить это дело, — ответила Роза. В одной руке она держала кисть, в другой — ножницы.

— Ты, как обычно, вся в делах! Что это такое? Давай, помогу тебе. У меня быстрее получится говорить, если я займу чем-нибудь руки, — язык у Китти и без того работал, как ветряная мельница.

— Я склеиваю книжку с картинками. Это для детей, которые лежат в больнице. Хорошенькая штучка, правда? Ты вырезай, а я буду наклеивать картинки на квадраты из белой ткани. Затем мы перевяжем по нескольку листочков вместе ленточкой, — и книжка готова, красивая и прочная. Бедные дети будут рассматривать ее, лежа в своих постельках.

— Отличная мысль! А ты часто ездишь туда? Откуда у тебя столько времени? — Китти усердно вырезала трогательную картинку. На ней птичка с красной головкой и голубым хвостиком кормила червяком упитанного неоперившегося птенца с зеленой головкой, желтой спинкой и совсем без хвоста.

— У меня много времени с тех пор, как я не выезжаю. Ты же знаешь, всякое появление в свете отнимает два дня: один на приготовления, а другой — на сам выезд.

— Многие судачат, почему это ты вдруг перестала показываться в обществе. Полагают, что ты «ударилась в благочестие» и что во всем виновато твое оригинальное воспитание. Я всегда за тебя заступаюсь и говорю: «Жаль, что не всех так разумно воспитывали». Ты самая достойная девушка из всех, кого я знаю.

— Спасибо, Китти. При случае можешь еще сказать, что я дорожу своим здоровьем, потому и отказалась от выездов. Но это вовсе не значит, что я отказалась от всех удовольствий, Китти. Я езжу на концерты, на интересные лекции, если они не поздно кончаются, кроме того, мне всегда есть чем заняться дома. Я люблю развлечения, но ограничиваю себя. Необходимо приучать себя к серьезной жизни, ведь никто не знает, когда она наступит, — задумчиво сказала Роза, наклеивая изображение белки на листочек бумажной ткани.

— Вот! Я об этом и хотела поговорить с тобой! Представляешь, Стиву пришла в голову та же идея. Интересно, ты или Мэк так на него подействовали? — спросила Китти, быстро работая ножницами.

— Я тут ни при чем. Не хочу надоедать мальчикам нотациями, они уже взрослые и не любят этого.

— Ну, значит, он тоже «ударился в благочестие». Но самое странное, что мне это нравится. Правда-правда, только не смейся! Я тоже хочу приготовиться к серьезной жизни, как ты выражаешься. Мне нужно стать лучше как можно скорее, потому что Стив считает, что он для меня недостаточно хорош. Представляешь?

Но у Розы не было никакого желания смеяться над этой внезапной фантазией: Китти выглядела сбитой с толку, но ужасно счастливой и довольной.

— Я очень рада. Это значит, что его любовь к тебе разумна, — ласково сказала мисс Кэмпбелл.

— В каком смысле? Значит, он меня сильно любит?

— Думаю, да. Ты никогда не замечала: некоторые люди становятся лучше, когда полюбят, а другие нет?

— Нет, я как-то не приучена наблюдать.