|
Ему теперь его репертуар буквально не по зубам. Что петь? Ни классику. Ни современность. Только в Среднюю Азию. Так там оперы нет. И снять нельзя. Еле от наркоза вылечился. Теперь на вокзале носильщиком сверкает. Живёт лучше, чем в театре. Толкает и поёт… Спрос огромный. Улыбка под лунный свет попала. К цыганам прибился. В таборе поёт. Танцы освоил… Отсидел. Вернулся. Золото полюбил. Уважают. * * * В Одессе полно кафе. – Так что, все сыты? – Нет. – Странно… – Да… * * * Мой друг в Одессе пришёл домой в шесть утра. Тихонечко стал раздеваться. Но жена-то проснулась: – Аркадий, ты что, только что пришёл?!! – Ты с ума сошла, я иду за молоком для ребёнка. Оделся и ушёл. Гости из будущего В Одессе в старое время, то есть в советское время, мы что-то у кого-то отмечали за праздничным столом. Компания – человек десять. Часть сидела на кушетке. А за их спиной пара спала под покрывалом. Были на пляже. Выпили. И спали мертвецки. И вдруг в разгар веселья они зашевелились. И очень бурно. И очень громко. Со стонами и криками. С воплями: – Тебе хорошо? – Мне хорошо! Или они нас не видели. Или они думали, что мы думаем, что мы их не видим. Чёрт-те что!!! За спиной. Вместо того чтоб заглушить их, все замолчали. А они – яростно и тяжело дыша… Мы, которые сидели на кушетке, не могли удержать рюмку. Меня била в спину чья-то нога или голова. Ужас! Стон! Стыд! Мы, как нас учили, не замечали. Но как ты не заметишь ногу на своём плече? Кто-то перекошенно процедил: – Вот такая любовь! Под крики: – Не так! Нет, так! Левее! Вот так! – мы выскочили с рюмками. |
