Он ласкал меня в машине, но не пошёл дальше этого на заднем сидении, где нас мог видеть его водитель. Шофёру было приказано остановиться возле дома, где нас проводили в одну из комнат с кроватью. Здесь бизнесмен начал вести себя со мной всё более свободно, пока постепенно я не согласилась на всё. Так что, короче говоря, он делал со мной всё, что хотел. Всё это время он также много пил, и где-то около одиннадцати мы вернулись в машину.

Изрядное количество выпитого и движение машины сделали бизнесмена готовым снова проделать то же, что он только что делал, но теперь на глазах у водителя. Уверенная в своей победе, я ему отказала. Вместо этого я заставила его положить голову мне на колени, где уже через пять минут он заснул. Поскольку зеркало заднего вида было предназначено для того, чтобы видеть машины позади нас, шофёр не мог разглядеть, что происходило ниже уровня моей груди, не обернувшись. Поэтому я была уверена, что он не увидит, как я обыскиваю моего распростертого кавалера.

Я взяла золотые часы, толстый кошелёк, кожаные ботинки, золотые запонки, мобильный телефон, серебряный портсигар, кипу бумаг и какие-то ключи. Шофёр притормозил где-то на Стренде на красный свет, я выскочила и, захлопнув дверцу, мгновенно растворилась в толпе, кишащей возле станции Чаринг-Кросс. Шофёр крикнул мне что-то, но он не знал, что его хозяина обокрали и думал, что я всего лишь пьяная шлюха, а потому дал мне уйти, без криков «ограбили». Я пошла к реке, а потом по набережной вышла к станции метро «Темпл».

Я вошла в поезд, идущий по направлению к Ист-Энду, размышляя о том, что нет ничего смешнее, чем похотливый пьяница. Он одержим сразу двумя бесами и совершенно не способен действовать разумно. А мужчина без разума, всё равно, что «Форд Эскорт» без бензина. Его порок подавляет его мысль, и он становится ослеплён собственной страстью. Он берёт любую женщину, не глядя, кто она, что собой представляет, не важно, красива она или уродлива, стара или молода, и он слишком слеп, чтобы отличить пьяного от вора.

Такой человек хуже сумасшедшего. Он знает о том, что с ним происходит, не больше, чем этот бедняга, которого я обчистила, знал, что лишился часов и бумажника. Я порадовалась тому, что такие люди и не подозревают, что становятся лёгкой добычей для таких, как я. Хитрая проститутка всем удовольствиям предпочитает деньги, и когда её жертва пьяна сексуальной страстью, её руки в его карманах ищут, чем бы поживиться, а мужчина в минуту своей слабости не может ни почувствовать этого, ни дать отпор женщине лёгкого поведения.

Видя, как Адам беспокойно щупает руками карманы, я рассказала ему, что знала такую ловкую женщину, которая, пока клиент её трахал, достала из его внутреннего кармана кожаный кошелёк с двумя сотнями фунтов и заменила его пластиковым пакетом, набитым бумагой. Когда клиент кончил, он обвинил проститутку в том, что та его обчистила. Она пошутила, что ему было и так нечего терять. Клиент пощупал рукой свой карман и, почувствовав набитый бумажник, отключил блокирующую систему на своей машине.

Взбудоражив Адама, я продолжила свой рассказ. Я вышла из метро на Олдгейт Ист и пошла на Вентворт-Стрит, где можно было кого-нибудь подцепить. Рядом притормозила машина, но я в жизни не сяду в машину с четырьмя юнцами. Проституток частенько избивают или грабят. Совсем недавно семнадцатилетнюю девочку подобрали на Кингс-Кросс двое мужчин. Они её изнасиловали, ограбили и выбросили голую из машины на Квейкер-Стрит. Я для себя чётко решила иметь дело только с одним клиентом за раз.

Стоя на приличном расстоянии от машины, я предложила подросткам купить телефон, который только что украла. Я сказала, что стащила его у пьяного, так что они успеют много раз им воспользоваться, пока его владелец, пребывающий в бессознательном состоянии, не поймёт, что произошло.