Крики радости и боли вырываются у измученных путников и, сделав последнее невероятное усилие, обезумевшие поселенцы, только что с трудом сдвинувшиеся с места, бросаются как одержимые в ручей.

Такое погружение в воду крайне неблагоразумно, но никто не в состоянии перебороть в себе муки жажды, и никакая человеческая сила не могла бы помешать страждущим осуществить свое страстное желание. Их усталые и ноющие члены приобретают былую гибкость, воспаление глаз и опухоль век излечиваются свежей водой, лучшим противовоспалительным средством; организм вновь получил необходимое количество жидкости, при отсутствии которой прекращается циркуляция крови.

Это не купание, а оргия в воде. Она продолжается более часа, после чего пожар, сжигающий все тело, окончательно потух. Больные растягиваются на нежном густом травянистом ковре, и освежающий сон вскоре смыкает им глаза, на которые предварительно были наложены новые компрессы из растертых листьев эвкалипта. Вечером общее состояние путешественников заметно улучшилось, и когда яркий дневной свет потускнел с приближением ночи, мы были уже в состоянии различать предметы, не слишком удаленные от нас.

Какое поразительное все же это дерево эвкалипт! Душистый сок его листьев не только вернул зрение нашим потухшим глазам. Он обладает к тому же свойством, аналогичным хинину, излечившему нас от лихорадки.

Теперь страна нга-ко-тко уже близка. Поскольку мы уверены в хорошем приеме, единодушное мнение – завтра же двинуться в путь. В лесу мы нашли тень, некоторую свежесть и листья, чтобы завершить лечение.

Благословенный ручей, протекающий на границе между лесом и песчаной равниной, не превышает десяти метров в ширину и полутора метров в глубину. Множество рыб снует в его спокойных водах, не стиснутых отчетливыми берегами. Вероятно, в период дождей ручей превращается в широкую реку, так как по обе его стороны местность представляет собой углубленную размытую долину шириной более 500 метров , которую, несомненно, часто и внезапно затопляют потоки воды.

Наш лагерь разбит в этой низине, где и трава имеется в изобилии, и тень более густая.

– Если ручей выйдет из берегов от проливного дождя, нас здесь непременно зальет, – сказал сэр Рид, обращаясь к майору.

– Вы шутите! Да в этот сезон, когда вся земля растрескалась от засухи, она впитает сколько угодно воды, даже если разверзнутся хляби небесные.

– Как сказать! Вы еще не знаете наших ураганных ливней.

– Ну, что вы! Я прекрасно помню ливень в каменистой пустыне…

– …Который длился всего лишь минуту. Кроме того, мы находились на возвышенности, а здесь – самая низина, являющаяся, по-видимому, естественным водосливом для потока, что устремляется из леса.

– Но ведь завтра мы продолжим поход.

– Только это меня и утешает. Иначе мы передвинули бы лагерь в самую глубь леса.

– Вы правы. Но пусть наши больные спокойно отдохнут до завтрашнего вечера.

– Мой дорогой Харви, – продолжал скваттер, пожимая руку друга, – вы, наверное, знаете, что наша цель уже близка?

– Осталось пройти самое большее двадцать пять лье.

– Возможно, этот ручей представляет собой южную границу территории, принадлежащей нашим чернокожим друзьям. Не считаете ли вы, что уже пора подавать знаки о нашем присутствии?

– Вы правы. С сегодняшнего дня надо начать вырезать на коре деревьев коббонг, о котором говорилось в письме… вашего…

– В письме того, кого я жажду застать в живых, Бедный брат! Я надеюсь, что скоро он сможет обнять своих детей!

– Уверен, что так и будет, дружище, Надеюсь, что время испытаний прошло. Дня через три самое позднее ваша миссия будет окончена.

– Пойдемте разведаем местность. Возьмем с собой Фрэнсиса, Ричарда и Шэффера. Определим свое местонахождение и вырежем на коре как можно больше эмблем нга-ко-тко.