— Видите ли, очень многих людей в моем окружении сгубила вот эта вот порочная тяга к поиску могущества в прошлом, — доктор откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. — вы побывали в загадочных руинах, почувствовали нечто странное, услышали правдоподобную гипотезу, приоткрывающую тайны мироздания... Вы молоды, герр Шпатц. Вам хочется изменить мир, найти ответ на вопрос о смысле жизни, и желательно сделать это быстро, одним легким взмахом пера кайзера. Это не плохо, возможно, я и сам был таким же в вашем возрасте.

Доктор широко улыбнулся и ненадолго замолчал. При упоминании руин Крамм замер и внимательно посмотрел на Шпатца.

— Вы считаете, что мне не следовало делать этот доклад, герр пакт Готтесанбитерсдорф? — Шпатц поднял взгляд на доктора.

— Напротив, я очень рад, что вы это сделали! — доктор привстал и навис над столом. — Это показывает вашу решимость, умение анализировать ситуацию и выделять важное.

— Тогда почему... — Шпатц потряс головой, почувствовав, что совершенно сбит с толку.

— В прошлом нет никакого могущества, герр Шпатц, — Готтесанбитерсдорф сел обратно на стул. — Эти несчастные города лежат в развалинах много лет. Они погубили множество жизней тех, кто пытался искать в них ответы на современные вопросы. А их там нет!

— Откуда вы знаете? Вы же не были ни в одной из экспедиций! — горячо возразил Шпатц.

— Все они давно мертвы, — голос доктора стал холодным, а взгляд — колючим. — Разрушены и покрыты пылью. И пребывают в этом состоянии уже больше пяти сотен лет. Да, там остались какие-то искры непознанного, смертельные ловушки, неизвестные источники энергии и будоражащие разум загадки. Но с тех пор мир неузнаваемо изменился. Мы построили новые города, подняли в воздух люфтшиффы и больше не ведем войн, бросаясь грудью на мечи врагов. Что бы там ни пряталось в этих развалинах, оно не стоит ни вашей загубленной карьеры, ни вашего ясного рассудка.

— Но герр Адлер... — Шпатц начал понимать, к чему клонит доктор, но согласиться с ним пока был не готов.

— Адлера мне не удалось отговорить от экспедиции, и где он теперь? — доктор скривил губы в непонятной гримасе. — Надеюсь, он еще жив. Раз инфантильный Ледебур сумел перебраться через границу, значит и у остальных есть шанс. Вы знаете, как окончил свои дни Ауфзес? Он бы самым рьяным фанатиком исследования этих несчастных городов? Пуская слюни в изгнании, на руках у своей несгибаемой супруги, которая, я уверен, считала дни до того момента, когда он наконец испустит дух, чтобы перестать слушать его бесконечный бред о башнях и звездах. А герр Вийко? Мы были знакомы очень шапочно, но судя по вашему описанию он стал законченным маньяком и умер в мучениях у вас на глазах. Только лишь потому, что вбил себе в голову, что ему непременно надо постичь эту покрытую пылью тайну. Мне бы очень не хотелось, чтобы вас постигла та же участь.

— Но я же вервант... — начал Шпатц, но сразу же поднял обе ладони вверх. — Впрочем, ладно... Вы почти убедили меня. Но кое-что все же осталось неясным. Зачем мы здесь?

— Я всегда знал, что вы умный юноша, — Готтесанбитерсдорф широко улыбнулся. — Но разговор о наших делах я, с вашего позволения, немного отложу. Вам надо позавтракать, а мне — кое-что решить до прибытия.

Готтесанбитерсдорф быстро вскочил и широкими шагами направился к выходу из столовой.

— Побывал внутри? Что-то почувствовал? — Крамм вопросительно приподнял бровь. — Ты уверен, что я все знаю про эту историю с башней?

— Да что уж там... — Шпатц махнул рукой и погрузил ложку в молочно месиво каши. — Я кое-что не рассказал, потому что подумал, что это может представлять опасность для кого-то, кроме меня. Но доктор, как видишь, даже не счел нужным говорить шепотом.