Рут. У меня же мама.

Роберт. Она поедет с нами.

Рут. Никогда.

Роберт (сердито). Это твой ответ?! (Он дрожит, в голосе звучат такие необычные ноты, что Рут пугается.) Ты лжешь, Рут. Мать — только предлог! Здесь будет жить Энди! Поэтому ты хочешь остаться! (Задыхается от кашля.)

Рут (поднимается, испуганным голосом). Что с тобой? (Подходит к нему.) Хорошо, я поеду с тобой, Роб. Я вовсе не думаю об Энди. О, перестань кашлять, ради бога! Тебе станет хуже! (Успокаивает его.) Я поеду с тобой в город… как только ты поправишься. Право же, Роберт, обещаю.

Роберт закрывает глаза. (С беспокойством глядит на него.) Лучше тебе сейчас?

Роберт. Лучше.

Рут возвращается на свое место. Пауза. (Выпрямляется, смотрит на жену счастливыми глазами.) Значит, ты поедешь, Рут?

Рут. Да.

Роберт (взволнованно). Да, Рут, мы начнем все сначала — вдвоем, ты и я. После всего, что было, нам должно улыбнуться счастье! Не так уж бессмысленна жизнь. Мы будем еще счастливы. Не напрасно же мы столько страдали!

Рут (обеспокоена его возбуждением). Конечно, конечно, Роб, только успокойся, пожалуйста.

Роберт. О, не бойся! Мне хорошо, право, хорошо — ведь я снова могу надеяться. Если б ты знала, как хорошо, когда есть уверенность — это уже не пустые мечтания, а нечто реальное, осязаемое.

Рут. Да-да, но лежи тихо.

Роберт. Глупости, не хочу лежать тихо. Силы возвращаются ко мне! (Легко встает с кресла.) Гляди, как я легко двигаюсь. (Подходит к ее стулу, с улыбкой склоняется к ней, собираясь поцеловать ее.) Я целую тебя… в первый раз за эти годы. Да будет новая жизнь!

Рут (дает ему поцеловать себя, с беспокойством). Садись, Роб, бога ради!

Роберт (гладя ее волосы, невнятно и упрямо). Не сяду! Что ты беспокоишься! (Кладет руку на спинку ее стула.) Послушай, Рут. Все наши страдания были для нас испытанием, понимаешь? Мы выдержали его, доказали, что достойны награды. (Восторженно.) Жизнь не сломила нас! И теперь все наши мечты сбудутся. Веришь?

Рут (очень испугана — ей кажется, он сошел с ума). Да-да, только, может, тебе лечь отдохнуть?

Роберт. Нет. Я встречу восход солнца. Оно предвещает счастье. (Подходит к окну в глубине комнаты и, отодвинув занавеску, смотрит в него.) Рут, вскочив, подходит к столу и наблюдает за мужем, не сводя с него глаз. (Слабеет, весь как-то сразу обмяк; печальным голосом.) Солнца еще нет, слишком рано. Видны только проклятые темные холмы. (Опускает занавеску, отходит от окна, держась рукой за стены, чтобы не упасть. Искусственно взвинченные силы иссякают, оживление сходит с лица, глаза тускнеют. Пробует улыбнуться.) И никакого предзнаменования счастья… Но солнце появится скоро. (Покачнулся.)

Рут (спешит поддержать его). Пойдем, Роб, надо лечь. А то совсем ослабнешь к приезду нового доктора.

Роберт. Ты права. Он не должен думать, что я слабее, чем на самом деле. Теперь я засну (весело), очень крепко засну, я чувствую.

Рут (помогает ему дойти до спальни). Это тебе лучше всего.

Входят в спальню. (Тут же возвращается. Стоя у порога.) Я закрою дверь, спи спокойно! (Закрыв дверь, подходит к матери и будит ее, тряся за плечи.) Ма! Проснись!

Миссис Аткинс (вздрогнув, просыпается). Что случилось?

Рут. Здесь был Роберт, говорил со мной. Я опять его уложила. (Увидев, что мать окончательно проснулась, она успокаивается и садится на стул у печки. Страх прошел, она снова впадает в апатию.