– А ты, Арчил Ашотович, я вижу, не больно-то жалуешь финансистов, – осторожно заметил Слепой.

– Смотря каких, – уклончиво произнес кавказец. – Да и за что их жаловать? Если бы не урки…

Арчил Ашотович не закончил начатую фразу, поскольку мигнул огонек стоявшей здесь же на столе полевой рации.

– Арчил, гости прибыли! – донесся из нее голос Гиви.

За столом воцарилось гробовое молчание, и кавказцы настороженно переглянулись.

– Сколько их? – спросил Арчил у помощника.

– Десять джипов и несколько легковушек, – тотчас последовал ответ.

Начальник охраны на мгновение задумался, чем вызвал некоторое беспокойство у земляков.

– Что делаем, Арчил? – не выдержав напряжения, воскликнул один из усатых горцев.

Магомедов поднял руку, давая понять нетерпеливому земляку, что у него все под контролем.

– Гиви, Аслан на месте? – спросил он.

– Да, ждет сигнала, – сообщил помощник.

– Хорошо, Гиви, – произнес коренастый «полководец». – Как только урки ворвутся в помещение, пусть Аслан со своими людьми замкнет вокруг ресторана кольцо. Понял?

– Понял!

– И не забудь, что Обухов нужен мне живым! – напомнил Арчил Ашотович.

– Я помню! – отозвался Гиви.

– Ты-то, может, и помнишь, – недовольно пробурчал начальник. – Главное, чтобы остальные не забыли!

– Я всех предупредил, – твердо заверил помощник.

– Тогда за дело! – воскликнул коренастый кавказец и, отключив рацию, повернулся к землякам: – Ну что, братья, повеселимся?!

Объединенная банда питерских и московских уголовников никак не рассчитывала на то, что попадет в ловушку, и теперь, теряя одного за другим своих бойцов, отчаянно пыталась перестроиться…

– Прикрой! – кричал один бандит.

– Смотри слева! – перекрикивал его второй.

«Гости» рассчитывали взять наскоком неприятеля, однако попали впросак. Все, что им оставалось, – с боем вырваться из смертоносного кольца, в которое они по собственной глупости залезли.

– Отходим! – приказал Обухов.

Урки, прикрывая своего вожака, медленно пробивались к выходу, но за порогом их уже поджидал Аслан со своими головорезами.

Слепой принимал участие в перестрелке, поскольку считал: чем больше поляжет бандитов как с той, так и с другой стороны, тем лучше для простого россиянина. Но больше всего он беспокоился о том, чтобы не ушел главарь московской банды Зайцев, который нужен был ему позарез.

Слепой бросил взгляд по сторонам. Кавказцы осадили кучку бандитов во главе с Князем за барной стойкой и, не давая им высунуть носа, поливали их свинцом из автоматов.

– Кочан, попробуем пробиться через кухню, – крикнул Обухов парню с огромной головой.

– Не пробьемся, Князь, – возразил тот, – там джигитов, что селедки в бочке.

Серый был согласен со своим корешем.

– Точно, Паша, – поддержал Кочана второй бандит и махнул рукой в сторону сгруппировавшейся за опрокинутым столом братвы, – надо пробиваться к московским пацанам.

Обухову ничего не оставалось, как согласиться со своим помощником Серым.

– Ладно, братки, Бог не выдаст, свинья не съест! – изрек главарь питерской банды и перезарядил пистолет. – Рвем на счет «три»…

Что было далее, Глеб Петрович не видел: его цепкий взгляд наконец-то обнаружил того, которого выискивал.