Он хотел было еще что-то добавить, но застонал, теряя сознание.

– Эй, приятель, мы еще не договорили, – слегка тряхнув бандита, произнес Сиверов, – так что не расслабляйся.

Лицо Зайцева перекосило от боли.

– Не надейся, мне недолго осталось, – выдавил он.

– Я знаю, поэтому и тороплюсь, – ответил Слепой.

Раненый мужчина попытался приподняться, и Глеб помог ему сделать это.

– Дай закурить, – попросил Зайцев.

Глеб Петрович достал из пачки две сигареты и, прикурив их, одну сунул в рот бандиту, а второй затянулся сам. Сделав несколько неглубоких затяжек, москвич глянул на своего врага.

– Что тебе нужно от меня? – сухо спросил он.

Слепой, затянувшись горьким дымом, выдохнул его и спокойно ответил:

– Хочу знать, кто отдал приказ закопать семью директора ликеро-водочного завода Эдуарда Синицына, – сказал Глеб Петрович.

Зайцев недоуменно посмотрел на него.

– А при чем здесь это?

– А при том, что там погибли дорогие мне люди, – зло прошептал Слепой и пригрозил уголовнику: – И если ты мне не скажешь правду, то последние минуты проведешь в жутких муках! Кто из московских авторитетов заказал Синицына и распорядился, чтобы его семью закопали живьем?

Зайцев, скользнув взглядом по лицу своего палача, понял, что этот суровый мужик не бросает слов на ветер и непременно приведет в исполнение свои угрозы. А все, что ему теперь хотелось, – это только спокойно отойти в мир иной.

– Это не наши, – признался он.

– Как же не ваши, – не поверив ему, возразил Слепой, – если его предприятие оказалось под вашей крышей!

– Я точно не знаю, – прошептал Зайцев, – но акции завода нам передали питерцы.

– То есть? – переспросил Глеб Петрович.

– Я человек маленький, – произнес бандит, – но знаю, что был какой-то обмен… Этим занимался родственник Карася, который сидит в Администрации Президента.

Сиверов вдруг вспомнил то, о чем ему говорил майор Куравлев.

– Ты хочешь сказать, что завод в Подмосковье обменяли на аналогичное предприятие в Кронштадте? – уточнил он.

– Что-то в этом роде… – выдавил бандит.

– А кто за всем этим стоит? – не унимался Слепой. – Что за родственник Карася?

– Не знаю! – громко застонав, зло воскликнул Зайцев и, бросив умоляющий взгляд на темноволосого чекиста, попросил: – Слушай, браток, сделай милость, дай мне спокойно помереть!

Сиверов, видя, что время на исходе, жестко спросил:

– Кто отдал приказ заживо похоронить женщину с детьми?

– Не знаю точно, – выдавил бандит, – но в одном из разговоров Карась назвал его пшеком…

– Пшеком? – удивился Сиверов. – Это что – кличка?

– Не знаю!

– А ты ничего не путаешь? – недоверчиво переспросил Глеб Петрович.

– Нет, братан, зуб даю, – поклялся воровской авторитет и, закашлявшись, взмолился: – Да отойди же ты, сука!

Слепой понял, что от смертельно раненного бандита он больше ничего уже не добьется… Через секунду раздался громкий хлопок, и Зайцев, резко вздрогнув, откинулся на спину и раскинул руки в стороны. Глаза бандита были широко раскрыты и смотрели в небо, словно хотели заглянуть за пределы Вселенной.

– Извини, кролик, – недовольно прошептал Слепой.