— …Что?

— Обыватели. Тип законченных налогоплательщиков. О, ты имела в виду «прожигателя жизни»? Я предполагаю, что это новое словечко из арго. Бродяга, плывущий по течению. — Поспешно: — Нет, не бродяга. У нас есть свои принципы — ну, возникло что-то вроде братства, мы вроде бы только думаем одинаково, живем одинаково, общаемся, когда встречаемся вместе, — мы не просим милостыни, не хулиганим, не крадем. Когда кто-нибудь начинает этим заниматься, он скоро понимает, что остальные не хотят иметь с ним ничего общего, чтобы сохранить свое доброе имя. Видишь ли, мы мигрирующие трудяги, и наша жизнь зависит от того, чтобы нам доверяли.

— Естественно, я слышала о таких. Но ты рассказываешь так, как будто в той жизни столько произошло с тех пор, как я приехала сюда. Они и в самом деле могут найти работу?

— Ты будешь удивлена. Конечно, машины выполняют большую часть работы по выращиванию урожая, также как и в производстве сегодня. Но ты удивишься, если узнаешь, какая есть потребность в выполнении странных заданий, личном обслуживании, в развлечениях, которые нельзя получить от автоматов. И конечно, мы не только размышляющие наблюдатели жизни. Некоторые из нас имеют университетское образование. Мне была присуждена стипендия. Но я не хотел быть связанным, во всяком случае до тех пор, пока не попробую вкуса жизни, поэтому я выпорхнул из гнезда. Если ты не хочешь, чтобы я расписывал ту комнату, о которой мы говорили, ну, я довольно неплохой столяр, механик, могу делать всяческий ремонт, могу работать садовником и так далее и тому подобное, и я могу петь песни и рассказывать истории собственного сочинения.

Она задумчиво кивала головой, взгляд ее устремился вдаль, когда она вспомнила о том, что оставила позади.

— Понимаю, — тихо проговорила она. — Современная производительность материальных средств может обеспечить любой класс людей, любой образ существования.

— Определенно, большая часть денежных средств уплывает в никуда. Я еще не сталкивался с необходимостью осуществлять свое право на внесение вклада в общественно полезный труд. Это обычный трюк, хотя приходится делать уборку или что-то в этом роде почти полгода. Зато остальные шесть месяцев ты наслаждаешься свободой, если у тебя небольшие запросы.

— Правильно. Пожалуйста, пойми, что это общество не пренебрегает кибернетикой и механизацией. Без них, без гарантированного дохода, я сомневаюсь, смогли бы мы пользоваться низкой ценой вещей первой необходимости, дешевыми и гибкими электроинструментами — всем, что дает нам развитие новых технологий. — Она жестом указала на окружающее ее поселение Уи.

Тогда она спросила:

— Ты действительно приехал сюда только для того, чтобы посмотреть на что это все похоже?

— Я же сказал так, когда только что приехал, — ответил он. — Урания, я перепрыгиваю из одной субкультуры в другую, как кузнечик. Субкультуры растут, как грибы. — Он нахмурился. — И среди них есть ядовитые поганки. Но много и хороших съедобных грибов, как тут.

Она хихикнула.

— Какой комплимент! Меня еще не называли грибом.

— Ну, гм, — он покраснел в смущении.

Она взяла его руку и положила себе на бедро.

— Не будь таким задирой. Я хочу узнать тебя лучше. Несколько ближе. Вот почему Сандал фон и решил уйти так скоро.

Он остановился. Его сердце учащенно забилось.

— Ты… хочешь сказать?!.

— Да, именно этого я и хочу, — сказала она прямо. — Мы не соблюдаем официального брака. Слишком много возможностей для разных осложнений, ревности, дюжина всяких причин, отвлекающих от размышлений о духовном.