Джон наклонился и машинально закрыл его морщинистые веки.

– Четвертый! – пробормотал он, распрямляясь, и почти громко добавил: – А теперь, Джон, мой мальчик, можешь считать, что веревка уже у тебя на шее!

Мэннеринг так никогда и не смог толком объяснить, как ему удалось незаметно выскользнуть из этого зловещего дома. Большая застекленная дверь библиотеки вела в окруженный стенами садик, дальше он помнил какую-то аллею, потом – безлюдную улицу, выходившую на Оксфорд-стрит. Там Мэннеринг наконец смешался с толпой равнодушных и торопливых прохожих.

Джону даже ни на секунду в голову не пришло остаться в доме Сванмора и позвать детектива, следившего за ним...

Кстати, бедняга, должно быть, до сих пор торчит возле резиденции на Риджентс-парк. При всех своих дружеских чувствах к Мэннерингу Бристоу пришлось бы перейти в наступление. А у него в кабинете страшное оружие: доказательство, что Джон держал в руках ворованные драгоценности. Прокуратура не преминет заявить, будто Мэннеринг сам организовал ограбление собственного магазина, а когда Сванмор докопался до истины, прикончил несчастного старика, чтобы заткнуть ему рот навеки.

"Ну а тут недалеко до того, чтобы повесить на меня и три других убийства..." – пробормотал он.

Джон вошел в телефонную будку. Прежде всего нужно связаться с Лорной. Во-первых, он нуждался в том, чтобы все ей рассказать, во-вторых, в ее помощи... Мэннеринг набрал свой номер, думая при этом, что Бристоу, вполне возможно, велел прослушивать его телефон...

– Лорна? Слушай меня очень внимательно.

Молодая женщина едва заметно вздохнула.

– Да, я слушаю, – просто сказала она.

– Ты помнишь, где вчера вечером встретилась с мистером Миллером?

– Да.

– А ты бы смогла снова встретиться с ним там же?

– Не привлекая внимания? Да, конечно, – спокойно ответила Лорна.

– Отлично! В таком случае поезжай. И привези его вещи. Все его вещи. Ты хорошо меня поняла?

– Отлично. Еду.

И Лорна тут же повесила трубку. Она давным-давно уяснила, что, когда речь заходит о "мистере Миллере" (а это обычный псевдоним Барона), попусту терять время никак нельзя.

Джон с нетерпением ожидал на углу Парк-лэйн и Стен-хоуп-стрит появления сине-стального "астон-мартина", когда перед ним остановился мрачновато-торжественный черный "ролле". За рулем сидела женщина в широкополой шляпе, укутанная в роскошное норковое манто. Но между шляпой и мехом Джон заметил улыбку Лорны и быстро сел в машину.

– Как тебе нравится мамина шляпа, дорогой? – спросила молодая женщина, с необычной для нее мягкостью нажимая на газ. – Когда ты звонил, мама как раз была у меня. Я завернулась в ее манто, села в "ролле" – и детектив даже ухом не повел. Ну а шофера я высадила на ближайшей же улице.

– Недаром я всегда утверждал, что у меня несравненные жена и теща! – вздохнул Мэннеринг.

– А что ты сделал со своим "хвостом"? Удрал?

– Можно сказать и так. Парень болтается у подъезда Сванмора. А я вышел через сад.

– Куда мы едем?

– Куда угодно. Мне надо подумать.

Лорна быстро взглянула на мужа.

– Что-нибудь новое?

– Да.

– И скверное?

– Да.

– Для тебя?

– В первую очередь – для Сванмора. Его только что прикончили. Я имел честь обнаружить труп.

И, немного помолчав, Джон, помедлив, добавил:

– А больше в комнате никого не было...

Лорна воздержалась от обсуждений происшествия и очень спокойно спросила:

– Я полагаю, ты не стал звонить Биллу?

– Нет! И это сделаешь ты, причем из первой же попавшейся телефонной будки! Скажешь, что я нашел Сванмора мертвым у него дома и бросился по следам убийцы.