Я давным-давно пообещала взять Милли к себе, когда ее обучение в этой замечательной, но безумно дорогой школе закончится, и не собиралась ее подводить. Так что сценарий раз от разу повторялся. За полгода до встречи с Джеком мне пришлось расстаться с Алексом, с которым мы счастливо прожили два года. Я надеялась, что мы будем вместе всю оставшуюся жизнь, но, когда Милли исполнилось шестнадцать, неизбежность ее появления начала его угнетать. Так в тридцать два года я снова осталась одна. Шансы встретить мужчину, готового принять Милли в качестве «приданого», таяли на глазах.

В тот день в парке на Джека не смотрел только слепой. Наверно, лишь я одна не пялилась на него в открытую. Молодые женщины призывно улыбались, стараясь привлечь его внимание. Девчонки хихикали в кулак и возбужденно шептали друг другу, что он, должно быть, актер. Дамы в возрасте, одаривая его одобрительными взглядами, поворачивались к своим спутникам и смотрели на них с некоторым разочарованием. Равнодушными не остались даже мужчины; Джек шел по парку с таким непринужденным изяществом, что им нельзя было не залюбоваться. Одна Милли пребывала в блаженном неведении: когда мы играем в карты, она может думать только о победе.

Стоял конец августа. Мы с Милли, как и многие, расположились на траве неподалеку от эстрады. Я украдкой наблюдала, как Джек направляется к свободной скамейке. Потом он достал из кармана книгу, и я снова переключилась на Милли: не хватало еще, чтобы он заметил. Пока Милли в очередной раз сдавала карты, я гадала: иностранец? Может, итальянец? Наверно, приехал в Лондон на выходные с женой и детьми; они сейчас любуются достопримечательностями и скоро к нему присоединятся.

Казалось, он ни разу не взглянул в мою сторону и никак не реагировал на радостные вопли выигравшей Милли. Вскоре мы засобирались: нужно было отвести ее в школу к шести, чтобы в семь она успела на ужин. Я не думала, что когда-нибудь еще увижу джентльмена из парка, но его образ постоянно стоял у меня перед глазами; я даже начала воображать, будто он не женат, заметил меня в парке, влюбился и решил прийти в следующее воскресенье в надежде на новую встречу. А ведь у меня со школы не было подобных романтических фантазий! Вот что бывает, когда отчаиваешься выйти замуж и создать семью. Конечно, ради Милли я была готова на все, однако мне всегда представлялось, что к моменту ее выпуска из пансиона у меня уже будут дети и Милли дополнит мою семью, а не скрасит мне одиночество. Я любила ее больше жизни, но перспектива вечно жить с ней вдвоем просто ужасала.

В следующее воскресенье, когда в парке был концерт, я не замечала Джека, пока он не подошел к Милли, которая увлеченно вальсировала, держа руки на плечах воображаемого партнера. В такие моменты Милли вызывает у меня противоречивые чувства, и мне сложно с ними разобраться. Помню, я ужасно гордилась ее успехами в танцах и была готова защищать ее как львица. За спиной послышался смешок, и я убеждала себя, что он наверняка одобрительный, – а если и нет, то это все равно не расстроит Милли. В то же время мне ужасно хотелось встать и отвести ее на место, и я ненавидела себя за это и, по-моему, впервые отчаянно хотела иметь нормальную сестру. В голове замелькали картинки из нашей – моей – возможной жизни. На глаза навернулись злые слезы; я заморгала, чтобы смахнуть их, и вдруг увидела, как к Милли приближается Джек.

Сначала я его не узнала. Решила, что сейчас он попросит Милли сесть, и вскочила со стула, приготовившись к бою.