— А какого рода бизнес, они говорили?

— С учетом того, что вы сказали Карелле, ну, что парень попадался на грабеже винных лавок, позволю предположить, что они собирались грабить лавки бакалейные.

Вот язва, выпендрежник хренов!

— А они говорили, когда именно после Рождества планируют перебраться сюда и начать серию ограблений? — осведомился Мэтью.

Побываешь в коме, сам станешь язвительным.

— Нет, не говорили. Но в качестве одолжения я позвонил сегодня утром управляющей домом, где снимали квартиру Лоутон и Коррингтон. И эта дама сказала мне, что снимали ее на полгода и что срок истекал тридцать первого декабря. Короче, он съехал в первый день нового года. И его друг Коррингтон — вместе с ним.

— А женщина с ними была?

— Не спрашивал.

— Тогда, если верить показаниям этой дамы, уже первого января они должны были бы быть во Флориде.

— Ну, если считать первое января первым днем нового года.

— Что-нибудь еще любопытное есть?

— Официантка из коктейль-бара говорила, будто бы перед началом драки видела, как один из этих пятерых размахивал пушкой.

— Кто именно?

— Почем я знаю? Мы же притащили их сюда и ни у кого ничего не нашли. Так что нельзя считать ее показания заслуживающими внимания.

— Что-нибудь еще?

— А не хватит ли, а? — язвительно спросил Паркер и повесил трубку.

Лодка, борясь с резкими порывами ветра, дующего со стороны залива, плыла вдоль побережья Калузы. Никаких других лодок в поле зрения, лишь на горизонте маячило несколько рыболовных траулеров. Калуза вообще город лодок и яхт. Кое-кто даже поговаривал, что, не имея лодки, нет никакого смысла жить здесь, во Флориде, во всяком случае на побережье. Но большинство владельцев лодок почему-то предпочитало Береговой канал заливу — одному Господу ведомо, почему именно. Ну какую, скажите, скорость, можно развить в Береговом канале? Двадцать узлов, это максимум, Да к тому же еще приходится сбрасывать обороты, когда попадаешь в курортную зону. Да по суше такое же путешествие займет минут сорок, не больше.

Когда Джилл и Джек только поженились, они по дешевке купили у одного человека, собравшегося перебраться на запад, маленькую моторку «Грейди-Уатт». И Джеку страшно нравилось гонять в ней по заливу, потому что там он чувствовал себя свободным, как ветер. Ну какое может быть сравнение с неспешным плаванием по узкому каналу? Джилл пугалась до смерти, когда он вдруг наваливался на нее посреди открытого моря, а маленькая лодочка так и плясала по волнам. Позднее, уже когда начались их «игры», они использовали моторку для еженедельных поездок на уик-энд в Эверглейдз, спали в лодке, и никто их не беспокоил. Но то было давно…

Лодка Миклоса Панагоса являла собой узкую и изящную белую яхту длиной около девяноста футов. Понимающие люди говорили, что стоит такая пять-шесть миллионов баксов. Сам Панагос сидел на корме, за которой разлетались клочья пены. За яхтой летели чайки — в надежде, что вдруг с кормы выбросят пищевые отходы. Миклос Панагос обсуждал с Джеком деликатный денежный вопрос. И походил в этот момент на какую-нибудь конторскую крысу, а вовсе не на судостроительного магната, яхты которого, подобные этой, бороздили все моря и океаны.

— С другой стороны, — сказал Джек, — бутылка оценивается в два с половиной миллиона долларов.

— В два с половиной миллиона долларов оценивается тайна, — поправил его Панагос и поднес палец к своему изрытому оспинами лицу.