Питер подернул плечами.

— А он, похоже, переел какой-то травы. Совсем сбрендил. Решил открыть нечто подобное Традиционной Церкви Коренных Американцев в Тусоне и Финиксе. Проводил обряды у себя в подвале. Мечтал, что если навахо выселят из Аризоны, они начнут искать способы сохранить свою религию и тут он выступит их новым проповедником.

Кетрин угрюмо усмехнулась. Она не успела ответить, как в комнату вошел Лафарг и Гэхедж.

Измученный многодневной бессонницей комиссар выглядел, хоть и усталым, но успокоившимся. Гэхедж же бросил на агентов ненавистный взгляд исподлобья и уселся на стул напротив Кетрин и Питера.

— Что ж, господин Мелкедудум, не хотите ли нам поведать причины того, почему Вы шли на преступления? — Не откладывая все в долгий ящик начал агент.

— Какие преступления? — Глазами невинного ребенка посмотрел на него подозреваемый.

— Вы прекрасно знаете, о чем я. Ваша вина практически доказана. Все улики против Вас. Ваши следы найдены на месте преступлений. Ваши отпечатки на орудиях убийства. Вы ведь даже не удосужились уничтожить то, чем вводили жертвам мескалин.

— О чем Вы? Какой мескалин? Я ничего не понимаю. И, вообще где мой адвокат? Я хочу его видеть! Или вы думаете, что раз я индеец из глухой резервации, то не имею прав? — Продолжал упорствовать мужчина.

В этот момент Кетрин почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и обернулась. За стеклом допросной стоял шаман навахо, она поймала его взгляд и просияла.

— Мне кажется, я знаю, кто поможет нам Вас разговорить. — Многозначительно произнесла девушка, и открыла двери допросной, попросив шамана войти.

Как только в комнату вошел Лунный Бизон лицо Гэхеджа сразу изменилось. От самодовольно-уверенного выражения лица не осталось и следа, оно сменилось ненавистью, презрением, злостью, ожесточением.

— Гек, не нужно сопротивляться. Ты уже пойман. Пойман с поличным. Что бы ты сейчас не говорил все против тебя. Не усложняй себе жизнь. Ведь тюрьма еще не самое страшное, что ждет тебя. Ты это знаешь. — Размеренным голосом произнес шаман.

— Да что тебе знать? С чего ты взял, что я буду наказан? Я делал все, что мне завещали предки!

Ярость накрыла Гэхеджа и он уже не контролировал себя.

— Да, это я убивал тех людей! Я! Они ушли из резервации, они постигли Ваш мир — он окинул рукой окружающее пространство, — и он принес им только разочарование! Они умирали потому что не готовы были очиститься от злобы, проникшей в из сердца из вашего мира! Я предлагал им открыть свое сердце, очистить душу, но они не готовы были к этому. Серость и тьма поглотили их души и не отпускали.

Кетрин с интересом смотрела за откровениями индейца и удивлялась тому, как навахо могут говорить одни и те же вещи, призывать к одному и тому же, но двигаться разными путями — одни путем наставлений и доброты, другие — путем убийства и насилия.

— Они уже не могли вернуться, несмотря на то, что потеряли слишком многое.

— Вы убивали их в те же дни, когда погибали их родные, потому что считали, что те умирали из-за ухода из резервации?

— Считал? Я и сейчас так считаю, — подтвердил предположение Питера, индеец. — Они покидали Страну, потом умирали от Ваших болезней! — Укоризненно бросил им старик.

— Ну а Макки? Зачем ты его втянул? Он же всегда был твоим другом, помощником, ты был для него всем и он не мог тебе сопротивляться. — Спросил у преступника шаман.

— Тебе не понять…Макки только средство. Не мог же я все делать один. Это потом ко мне присоединились другие, а начинали то мы вдвоем…

— И это все, потому что твой дед выбрал меня, а не тебя… — Бизон покачал головой и опустил взгляд.