Он подошел к валуну и погладил ладонью гладкую поверхность, что так заботливо шлифовали ветра и дожди веками.

«Ну и ладно, — подумалось Ванжуру, но привкус разочарования все же не отпускал».

— Так вот он, — сказал Айк, указывая в камень.

И действительно, приглядевшись, Ванжур увидел, что на боку огромного валуна словно золотой краской был нанесен орел с расправленными крыльями. Солнце играло его перьями и острым клювом, и казалось, что вот еще секунда — и птица взлетит в небо, освободившись от огромного камня, к которому она была навеки прикреплена. Они невольно залюбовались этим зрелищем, становясь как бы частью этого чуда.

— Ну теперь понятно, почему ни одна лодка его не выдержала, — философски заметил Ванжур, и они, переглянувшись с Айком, засмеялись.

— Деда, — спросил Айк, — ты говорил, что мы должны спрятать его, но как мы сделаем это, он же такой огромный.

— Знаешь, говорят, хочешь что-то спрятать, оставь на самом видном месте, — сказал Ванжур мальчику. — Мы с тобой сейчас изображение орла залепим грязью, чтоб никто не увидел, и попросим одного моего хорошего знакомого на большой машине с краном перевезти его туда, где он будет среди многих таких же камней и никак не будет выделяться — на гору Шаманку. Грязную сторону, ту, где нанесен золотой орел, мы предусмотрительно положим на землю, и никто и никогда не догадается, что это за камень.

— Деда, как ты здорово придумал, — глаза Айка светились, он уже полностью оттаял, заговорил и очень любил свою семью — Ванжура и Алтана, — тогда все люди, даже туристы, будут приходить на Шаманку, загадывать желания, и они будут сбываться. У всех, у всех.

Огромная волна тепла окутала душу шамана, потому что так радоваться за других может только человек с чистой душой. Только тот, кому предназначено стать стражем на парадных воротах в другой мир. Стражем острова Ольхон. Стражем баланса между добром и злом, где зла всегда должно быть чуточку больше.

Конец.