– Ты что здесь делаешь?

Артём насторожился и замер, замерев на корточках, и Таня подумала, что в этот момент он похож на маленького испуганного зверька, который замер, почувствовав опасность. Таращил на отца глаза и не понимал, почему тот вдруг так сильно разозлился.

Махнув рукой на грацию, Таня рукой упёрлась в диван и поднялась, поспешно одёрнув юбку. Отвела взгляд от Романа и быстро глянула на Артёма, ободряюще тому улыбнулась.

– Мы играем. А тебя мы позже ждали, да, Тём?

Тот кивнул и сказал:

– Пап, а мы суп сварили! Я ел, вкусно. А ты что купил?

Таня услышала прерывистый вздох, который вырвался у Романа, и поспешила погладить мальчика по голове.

– Что нибудь вкусное. Ведь больного ребёнка полагается баловать? Складывай парус, я все нужные части нашла, а мы с папой пойдём сумку разберём.

И вышла из гостиной, направившись в кухню.

Баринов был зол. Бросил пакет с покупками на стол, а потом неожиданно принюхался. Вкусные запахи его только больше разозлили, и он обернулся на Таню, одарив её поистине гневным взглядом.

– Ты что здесь делаешь? – повторил он свой вопрос.

На кухне Артёма не было, и держать себя в руках стало труднее, храбриться уже не получалось.

– Не злись, пожалуйста, – пробормотала она, опустив глаза. – И не кричи, Артём услышит. Ты его напугал.

Ромка только ухмыльнулся, поражаясь такой наглости.

– Нет, нормально, а? Я прихожу к себе домой, а здесь ты, да ещё отчитываешь меня за то, что я не так воспитываю собственного ребёнка! Просто неслыханно!

– Рома!..

– Я тебя ещё раз спрашиваю, как ты здесь оказалась?

– Мне Артём позвонил, на работу, – призналась она. – По справочнику номер вычислил.

Роман поднял глаза к потолку и ругнулся вполголоса.

– Вот что за ребёнок, а?

Татьяна вздохнула.

– Не злись на него. Ему одному страшно, вот и… Он хоть и не признаётся… А тебя нет.

– Я работаю! – отрезал он. – Что в этом удивительного?

– Но ему то от этого не легче, он же ребёнок!

– Знаешь что?.. Хватит меня воспитывать! Ты свою миссию выполнила, великодушие проявила, вот и отправляйся!.. Куда ты там опаздываешь?

Роман отвернулся от неё и начал разбирать сумку с продуктами. Злился, движения были резкими, и у него то что то падало, то рвалось, а он ещё больше бесился. Таня смотрела на его спину и понимала, что сейчас заплачет. Обидно было до слёз. За то, что он так с ней говорит, что заподозрил в какой то нелепой жалости, что считает её настолько бездушной…

– Я никуда не опаздываю.

– Что? – Роман обернулся и непонимающе посмотрел на неё.

Самойлова кашлянула и уже более твёрдым голосом повторила:

– Я никуда не опаздываю. Я просто пообщалась с твоим сыном, что в этом такого?

Несколько секунд молча смотрел на неё, а потом покачал головой.

– Ничего. Пообщалась? Спасибо тебе. А теперь иди.

– Зачем ты так со мной? – не удержалась она от упрёка.

– Да причём здесь ты? – Баринов снова обернулся и сразу заговорил тише, но от этого ещё страшнее. – Таня, это не игрушка, это ребёнок, ты понимаешь? Это ты пришла, поигралась с ним и пошла дальше по своим делам, а для него это не просто так! Не хватало только, чтобы он к тебе привязался! У тебя своя жизнь, а как я ему потом объясню, почему ты не приходишь? Вот поэтому я тебе и говорю – уходи сейчас! Спасибо тебе и… всего наилучшего!

Это показалось ещё более обидным.