— Так ты не сохранил нашу электронную переписку?

— В моем компьютере ничего нет.

Она печально кивнула, и ему захотелось ударить себя.

— Ты вернул мне большую часть наших свадебных фотографий и писем…

— Не все.

— Верно, — призналась она. — Интересно, почему?

— Не знаю…

Она взяла стакан воды и сделала большой глоток. Финн с трудом оторвал взгляд от ее губ.

С каких это пор у меня голова идет кругом от малейшего движения женщины?

— Я работала в журнале «Совершенство» последние два месяца, редактировала и писала статьи на дому, вела еженедельную колонку, обзор событий. На прошлой неделе мне пришлось уйти.

Он наклонился над столом.

— Какую книгу ты пишешь?

— О путешествии во времени.

— Как давно?

— С тринадцати лет.

— Я читал отрывки из нее?

— Однажды.

— Мне понравилось?

— Ты сказал, что моя героиня мужеподобна.

Скорчив гримасу, Финн взял стакан.

— Как невежливо с моей стороны.

Алли поймала себя на мысли, что прежний Финн никогда бы не сказал ничего подобного. С каждой минутой изменения, происшедшие с ним, волновали ее все больше и больше.

— Я всегда считал, что писатели, если, конечно, они не суперпопулярны, зарабатывают мало денег.

— Я не только пишу, но и редактирую статьи. С тех пор как оставила работу, я по-настоящему счастлива.

Конечно, это была только часть правды. Она радовалась, что ей больше не придется видеть противное лица Саймона, радовалась, что сама может планировать свой график и больше уделять времени незаконченной книге. Но с деньгами иногда действительно было туго.

— А квартира? Ты сказала, что платишь ренту, — прервал Финн ее размышления.

— Скоро она перейдет в мою собственность. Верно? — Алли проигнорировала его мрачный взгляд. — Вернемся к нашей проблеме. Каков диагноз врачей?

Он помолчал.

— Посттравматическая амнезия в результате сильного ушиба головы.

Алли кивнула.

— Я перелопатил кучу литературы по этому вопросу.

— Ты пробовал гипноз?

— Да.

— Иглотерапию?

— Несколько раз.

— Наркотики?

— Нет. — Он намазал маслом булочку. — Их обычно используют для пациентов преклонных лет, страдающих слабоумием. Я, конечно, болен, рыбка, но я не сумасшедший.

Алли покрутила стакан в руке. Он снова назвал ее старым прозвищем, и сделал это естественно, словно не переставал ее так называть. Было что-то ласковое и нежное в этом незатейливом слове.

Финн недоуменно улыбнулся.

— Что?

— Я поражена произошедшими в тебе переменами, — начала она с бьющимся сердцем. — Ты совсем другой. — Алли положила нож с вилкой на тарелку.

— Раньше я задавал гораздо меньше вопросов?

Она не удержалась от улыбки.

— Нет. — Алли отодвинула от себя тарелку и положила руки на стол. — Раньше часть твоей жизни была закрыта для меня. Прежде всего, то, что касается семьи и работы.

— Каким ты меня видела? — с серьезным выражением лица спросил Финн.

— Тебя окружала аура уверенности в собственных силах, она меня и привлекла поначалу. Ты пленял людей своей необузданной энергией и лидерскими способностями.

Она смотрела на линию его губ.

— Правда?

— Да.