— Ну да, ездил на Украину, — подтвердил Серапионыч. — Хотя теперь, наверное, правильнее говорить: «В Украину». У него там родственники.

Василий предупреждающе кашлянул, так как официантка принесла заказ. Когда она отошла, доктор продолжал:

— Как ни странно, он о своих родных ничего не рассказывал, я даже толком не знаю, где они живут. Слышал только, что где-то под Киевом. Да, кстати! Только что вспомнил. После своей последней отлучки, то есть предпоследней, за пару месяцев до смерти, Владимир Филиппович ходил мрачный, словно что-то его сильно угнетало. Потом, правда, вернулся в обычное расположение духа, но в те дни его будто подменили.

— Подменили? — переспросил Дубов. — Да-да, конечно. А если эти перепады настроения были связаны с его розыскной деятельностью? Очень возможно, что свидетельство, которое вы вынули из старого ящика, не было единственным надо полагать, доктор Матвеев и до того занимался сбором подобных материалов… — Василий вздохнул и принялся за первое.

— Сегодня вы заказали борщ по-украински, — проницательно заметил доктор. — Раньше вы его никогда не брали.

— Разве? — рассеянно глянул Дубов на Серапионыча. — Да, пожалуй. Только что я отправил письмо своему киевскому коллеге господину Иваненко и попросил, чтобы он навел справки о Кравце из города Р*** и о том, какое он имеет отношение к событиям времен фашистской оккупации.

— Ну, покуда письмо дойдет… — Доктор погрузил ложку в уху.

— Может быть, уже и дошло, — усмехнулся Василий. — Я ведь воспользовался э-мейлом. То есть электронной почтой.

— О, вы подключены к Интернету? — удивился доктор.

— Лично я нет, но у нас в Бизнес-центре имеется интернет-клуб, объяснил Дубов, — а у коллеги Иваненко сестра работает в какой-то компьютеризированной фирме, я уже как-то посылал, извините за выражение, мессиджи на этот адрес, когда Григорий Александрович просил меня навести кое-какие справки. Думаю, что и он не откажет мне в помощи.

— Да уж, было бы совсем не лишним кое-чего прояснить, — согласился Серапионыч. — Во всяком случае, диагноз «сердечная недостаточность» кажется мне все более сомнительным…

Василий снова кашлянул — это означало, что в обеденном зале появился кто-то из их общих знакомых, и важный разговор приходится сворачивать.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Утро выдалось дождливым, и Василий, входя в родной Бизнес-центр, долго и старательно вытирал ботинки.

— Да не трите вы так, — сжалился Родионыч, наблюдавший за усилиями детектива. — А то еще неровен час до дырок затрете. У нас тут и без того сырости хватает — трубу ночью прорвало, и сортир залило, и душевые. И стены, и пол — все замочило. Ну ничего, ремонтники приехали, заделали. А Фросе убирать…

— Мне что-нибудь есть? — прервал Дубов стариковское ворчание.

— Ничего нет, — вздохнул вахтер, быстро перебрав немногочисленную почту. — Хотя погодите, Маша вам просила передать, чтобы вы зашли в этот, как его… — Старичок напряг память. — Вот-вот, в импернет-клуб. Вечером еще, но вы уже ушли.

— Спасибо, Родионыч, — кивнул сыщик, а про себя подивился: «Вот это оперативность! Даже трех дней не прошло…»

И Василий помчался по лестнице, перепрыгивая через две, а то и три ступеньки и едва отвечая на приветствия коллег.

С утра в интернет-клубе, а в сущности небольшой комнатке на третьем этаже, было малолюдно, если не сказать безлюдно.