— Очень просто. Втянуть парфян в полномасштабное сражение против глубокого фронта солдат. И если удастся, отправить конницу на фланги.

— Чтобы армию не окружили, — добавил Бренн.

— И что же будет делать пехота?

— Пережидать бурю, — ответил Тарквиний. — Укрываться за щитами. А передние ряды должны стоять на коленях.

Ромул заморгал.

— Чтобы прикрыть ступни от стрел?

— Совершенно верно.

— Если они будут держаться твердо, кавалерия сможет зайти врагам в тыл. — Бренн стукнул кулаком о кулак. — А потом мы раздавим их ударом по центру.

— А как же катафрактарии?

Тарквиний поморщился.

— Если их введут в дело прежде, чем парфяне будут окружены, все сложится совсем по-другому. — Он вздохнул. — Очень плохо для нашей кавалерии.

Бренн нахмурился.

— Если только эти шелудивые псы не сбегут раньше!

— Именно.

Ромул пристально взглянул на этруска:

— С чего это вы?

— Бренн совершенно прав, что не доверяет набатийцам. Я наблюдал за нашими новыми союзниками и изучал небо. — Тарквиний вздохнул. — Вероятнее всего, завтра они нас бросят.

— Грязные предатели, дикари! — воскликнул галл.

— Ты точно знаешь? — спросил Ромул.

— Ничего нельзя знать наверняка, — ответил этруск. — Но набатийцы Риму не друзья.

— Так что же будет?

— Нужно подождать. Время покажет, — спокойно сказал Тарквиний.

— А если завтра над нами будут двенадцать стервятников, тогда что? — вдруг спросил Ромул.

Этруск изучающее взглянул на него:

— У этрусков двенадцать — священное число. Часто оно появляется с другими знамениями. Это может быть хорошо. Или плохо…

Ромул поежился.

Бренн развернул свое одеяло и ободряюще улыбнулся ему. В конце концов он пришел к выводу, что в пророчестве Ультана мог быть и добрый смысл. После того как он сбежал из Рима, расстался с гладиаторской жизнью и отправился на Восток, ему пришлось пережить морские бури, битвы и знойные пустыни. Он видел диковинные города, например Иерусалим и Дамаск. Подружился с могущественным провидцем. Каждый день узнавал что-то новое. Это было куда лучше, чем ежедневно убивать людей на арене.

— Не тревожься, — сказал он Ромулу. — Боги нас защитят. — Он улегся и почти сразу же захрапел.

Ромул глубоко вдохнул холодный ночной воздух пустыни. Он уже привык к обычаю друга отвечать на вопросы не до конца. Хотя немногословность Тарквиния порой раздражала, большая часть его предсказаний пока что сбывалась, и юноша начал верить тому, что он говорил. Если набатийцы сбегут, единственной обороной от парфян останутся кавалеристы-наемники и солдатские скутумы. И от тех и от других, как показал сегодняшний день, толку было немного. От таких мыслей на душе становилось совсем тяжко.

Он посмотрел на Тарквиния — тот молча разглядывал звезды — и подумал, что прорицатель наверняка знает, что их ждет.

Но чем дальше, тем больше Ромулу казалось, что он и сам это знает.

Глава XXII

ПОЛИТИКА

Марсово поле, Рим, лето 53 г. до н. э.

Аристократы улыбались и кивали друг другу, а толпы простонародья кипели от возбуждения. Брут сохранял непроницаемый вид. Деревянные ступени скрипели под ногами, обутыми в подбитые гвоздями калиги. Вдруг появились могучие легионеры в полном вооружении, они с подозрительным видом смотрели по сторонам. Убедившись, что никакой опасности нет, один из них кивнул группе людей, дожидавшихся у подножия лестницы.