-  Умный? Да, я сам так иногда думаю.

    Виктория не сняла очки даже за столом, ведь смотреть вот так просто, как делали дикари, без специальных очков, такая же грубость и дикость, как, к примеру, схватить зайца, загрызть и пожирать, используя только руки и зубы. Точно так же, как зайца сперва нужно разделать специальными инструментами, затем приготовить по сложным рецептам, а потом есть изысканное мясо на красивом блюде, используя нож и вилку, приправляя перчиком, аджикой, чесноком и прочими специями, так же некрасиво и неэстетично смотреть на пейзажи, людей, здания, машины без специальных очков, обрабатывающих информацию и подающих ее, готовую к употреблению, то есть восприятию.

    Олег перехватил ее испытующий взгляд, ответил примиряющей улыбкой. Виктория уже начала свое превращение в зачеловека: вмонтированный прямо в ухо микрофон, а крохотный ларингофон закреплен на голосовых связках, что позволяет вести переговоры беззвучно, сложная программа правильно расшифровывает колебания и переводит в слова. Правда, сам ларингофон великоват и дорог, и научиться им пользоваться непросто, потому в быт еще не вошел, но первые энтузиасты уже юзают вовсю…

    Мрак придержал Тигги, сказал:, вышел на кухню и тут же вернулся с четырьмя чашками с абсолютно черным напитком. По комнате растекся бодрящий запах кофе. Тигги сияла и гордо смотрела на Викторию, та отхлебнула осторожно, посмаковала, кивнула одобрительно:

    -  Прекрасно! Хоть что-то мужчины умеют. Научите нашу милую Тигги. А то пьет всякую дрянь, думая, что так цвет лица будет лучше. Хуже того, и друзей таким же пойлом пичкает.

    -  Кофе вреден, - сказала Тигги обиженно. - От него лицо желтеет. Ой, нет, это от морковки желтеет, а от кофе - коричневеет.

    -  Ну да, - согласилась Виктория. - А от салата - зеленеет.

    Олег улыбнулся, а Виктория с отвращением взглянула в сторону телепанели, пробормотала:

    -  Черт знает, что такое… Почему ты всегда включаешь эту муть?

    Мрак оглянулся, Олег по отблеску на противоположной дверце шкафа составил картинку, довольно отвратительную, и бодрую надпись над нею: хмыкнул, посмотрел на Викторию. Вид ее был грозен.

    -  Не любите? - спросил он с сочувствием. И подумал, что Тигги права, ее подруга слишком ригористична. - Хотя, вы правы, это трудно любить.

    -  Любить? - проговорила она с холодным гневом. - Знаете ли, можете считать меня кем угодно, но я бы прямо сейчас отправляла этих людей в газовые камеры! И не надо смотреть на меня с таким ужасом!

    Он чуть раздвинул губы в усмешке.

    -  Не надо ощетиниваться. Я такое же чудовище. Просто вы слишком опережаете других, вот на вас и смотрят так. Но через несколько лет ваши оппоненты будут повторять ваши слова, как свои.

    Она переспросила с недоверием:

    -  Да? Хорошо бы. А что буду говорить я? Каков ваш прогноз?

    Он подумал, ответил осторожно:

    -  Дело даже не в прогнозе… Одна мысль пришла. Пойдемте на балкон, там лучше думается.

    Виктория оглянулась на хохочущих Мрака и Тигги, поморщилась.

    -  Вы правы, здесь шумно.

    С утра мелкие тучки часто закрывали солнце, и город то погружался в полумрак, то блистал входящими в моду зеркальными стенами. По снова и снова расширяемым улицам безостановочно струятся потоки автомобилей, компьютерная навигация заранее предугадывает возможные пробки и направляет часть машин по боковым улицам, по четвертому, пятому или шестому кольцу, автомобили поспешно устремляются в туннели или хайвеи, город окутан густой информационной сетью, чувствуется присутствие огромных энергий.