Подозрения окрепли, когда из атмосферы второй планеты системы поднялись туши пяти линейных кораблей. На сопровождающие их крейсеры сразу даже не обратили внимания. Любой линкор – это огромная мощь, требующая для создания множества ресурсов, колоссального напряжения промышленности и огромных финансовых затрат. У Империи парящих хризантем таких гигантов всего дюжина. В составе ударного флота их шесть, не самых мощных. Остальные попарно защищают ключевые звёздные системы. Каждый линкор в галактике знали «в лицо», внимательно отслеживая перемещения. Наблюдая за их полётами, современные политические авгуры предсказывали грядущие изменения галактической политики. Картина, которую проецировали тактические экраны, была невозможной, она противоречила всей информации, имевшейся в распоряжении военных флотов галактики. Доклад аналитиков понимания ситуации не принёс – сигнатуры кораблей читались чётко, а правильность идентификации… в ней были огромные сомнения. Характеристики малых кораблей оказались неизвестны. Впрочем, старший флагман Урю, командир аналитического отдела, полагал, что это дальнейшее развитие последних российских и германских разработок. На каких верфях и заводах построены эти суда? С линкорами ситуация и вовсе непонятна, четыре опознались как погибшие двадцать лет назад корабли германского флота, ещё один в каталогах отсутствовал.

При этом, судя по данным инструментальной разведки, покойники отлично себя чувствуют, прибавив со времени гибели в мощности защитных полей и энергетических установок.

– Господин адмирал, вызов с флагманского корабля Кику. – Флаг-офицер собран и спокоен.

– Скоты, – Китицын брезгливо скривился. – Считают всех, кроме себя, тупыми идиотами. Их стратегия начала войны включает всего два приёма: нанести внезапный удар ничего не подозревающему противнику или навалиться на него подавляющими силами, c не менее чем двойным превосходством. С нами не вышло ни то, ни другое, значит, нужно задурить голову, начать переговоры и тянуть время до прибытия подкреплений.

Адмирал рубанул воздух ребром затянутой в перчатку скафандра ладони.

– На вызов не отвечать. Драться будем здесь и сейчас.

«Двенадцатый», это вам не «девятка». Не говоря уже про «раумфоккер», на котором довелось когда-то принимать первый свой бой. В новый истребитель капитан первого ранга Лобачевская влюбилась, когда его ещё не было, – всего лишь рассматривая на мониторе компьютерную модель перспективной машины.

Опытный пилот по облику корабля понимает, вокруг чего выстроен тот или иной аппарат. Это может быть увешанный необходимыми излишествами двигатель или оснащённая всем необходимым для доставки к месту применения оружейная платформа. Иногда, очень редко, встречались попытки оснастить движками и вооружением бронекапсулу с генератором силового поля. Г-12 поражал гармоничностью. Даже когда стоял на палубе ангара. Ощущения от полёта на нём Дарья словами выражать не бралась. Не было в русском языке подходящих слов. В нерусских не было тем более. Слияние с истребителем это… Как если стать богом, наверное. Не ощутить, а именно стать. Нет, богом неинтересно. Скорее ангелом, несущимся сквозь пространство воплощением силы, готовой хранить и защищать. Или карать, здесь уже как придётся. Жаль только, этих машин на весь флот всего шесть десятков, больше вырастить не успели. И сорок пять из них сегодня идут в бой под её командой. Остальные полки вооружены старыми добрыми Г-9бис. Впрочем, те машины, что сбиваются в защитную полусферу там, впереди, уступают «девяткам» во всём, кроме, может быть, маневренности. Всё-таки палубные машины намного легче системных, а Кику ещё и гордятся миниатюрностью своих истребителей. Можно подумать, это компенсирует убогость носимого клина и откровенно маленький боекомплект.