Впрочем, все плюсы и минусы базовых машин и аппаратов палубного базирования сто раз перечислены, отмечены и рассчитаны. Сегодня обе стороны вывели в пустоту лучшее, что имеют. Война покажет, кто прав.
Сотни часов налёта, учебных схваток и десятки реальных боёв сделали своё дело – Дарье не требуется контролировать показания таймера; как и большая часть её подчинённых, в слиянии с машиной она чувствует время до миллисекунды. Мысленный посыл превращается в телепатему, и вторая эскадрилья чуть заметно начинает оттягиваться в сторону и вверх по отношению к общему построению. Верха и низа в пустоте нет, но условные понятия сохранены для удобства ориентации. Так проще, нет необходимости ещё сильнее ломать пилотам психику.
Боевые корабли перемещаются в космосе с невероятной для обитателей планет скоростью, но расстояния, с которыми приходится иметь дело, субъективно превращают космические бои в подобие сражений парусного флота – любой маневр требует для выполнения достаточно много времени. Победа даже в схватке двух истребителей чаще достаётся не тому, кто сильнее в трёхмерной акробатике, а тому, кто сумел к началу боя занять более выгодную позицию. В сражении эскадр и флотов это зачастую решающий фактор.
Группы истребителей Новороссии слишком далеко оторвались от основных сил, и командующий флотом Кику отреагировал немедленно: его тяжёлые корабли сформировали три группировки, готовясь открыть массированный огонь, как только эскадрильи противника войдут в зону поражения. Дивизии керриеров разошлись в стороны, освобождая линкорам и крейсерам зоны обстрела, а поддерживаемые эсминцами истребители начали ускоряться, чтобы сцепиться с противником сразу после массированного удара тяжёлых кораблей.
– Веер, – шепнула Дарья, и машины её полка начали стремительно расходиться в стороны.
– Снежок. – С подвесок, выжигая ускорители, ушли контейнеры с флешеттами. Минута, две, пять… окрашенная красным зона возможного поражения всё ближе.
– Ёжик, Ёжик-два. – Истребители сбросили сначала атакующие дроны, потом, практически сразу, дроны ближней поддержки. Аппараты ближнего боя, вопреки общепринятой практике, не встали в ордер истребителей, а выстроили защиту более крупных собратьев.
– Финт, – шепчет Дарья.
Разогнавшийся истребитель не может совершить лихой вираж и стремительно помчаться назад. Остановиться «на всём скаку» – тоже. Инерция не гравитация, нейтрализовать её человечество так и не научилось. Оставшегося расстояния хватило только на то, чтобы по параболе пройти на минимальном расстоянии от зоны поражения вражеских тяжёлых кораблей. Часть машин всё-таки влетает в помеченную красным область, и пространство пронизывают лазерные залпы крейсеров и линкоров. Результат несопоставим с затраченной энергией – слишком далеко находятся маневрирующие цели. Попадание в этих условиях – дело случая, аналог шальной пули.
Сгорела единственная «девятка», ещё два пилота сообщили о критических повреждениях, не позволяющих вести бой, – защита выдержала ослабленный импульс. Подбитые машины взяли курс на базу. Остальные, разбившись на группы по четыре – шесть единиц, направились к автоматическим кораблям поддержки для пополнения боекомплекта и получения ещё одного носимого клина. А без малого три тысячи дронов, сброшенных ими при первом сближении, сквозь веера заградительного огня стремительно сближаются с палубными истребителями Кику.
Потом, после боя, компьютерный анализ позволит посекундно разобрать его ход и оценить правильность принятых командованием решений, точность огня и эффективность средств поражения. Во время столкновения командующему важно воспринимать картину боя целиком. Первая волна беспилотников до огневого контакта с противником потеряла две трети единиц и в бою продержалась десять минут. |