Гамлет: За тебя, батя, я всех замочу, клянусь! Чтоб мне Шуру в десны поцеловать пришлось!

(Всеобщая драка, перепикивание. Довольные зрители

неистово аплодируют.)

Вед.: А теперь у меня вопрос, как всегда, к нашим постоянным телезрителям, к тем, кто тащится от нашей «Форточки», потому что чувствует, что есть на свете сучары еще сучаристее, чем они сами. Как вам понравилась наша сегодняшняя расплёва с участием самодеятельного театрального коллектива зоны номер 13!

Зрители (хором): Пи‑пи‑пи!!!

Вед.: Пи‑пи or not пи‑пи? – вот в чем наше сегодняшнее всеобщее пи‑пи!

В нашей следующей расплёве вы увидите разборку в семье известного мавра Отелло. И узнаете, что Отелло, оказывается, любил не Дездемону, а своего секретаря Яго. И звал его нежно «моя баба Яго».

На этом мы прощаемся с вами, всего вам злобного!

* * *

Я очень редко смотрю телевизор. Почему? Потому что не люблю портить себе настроение. Недаром в народе говорят: «Хочешь выпить за упокой – включи телевизор»! Я даже в одной из телевизионных передач пояснял: «Недаром наше телевидение называется – „Останкино“. Оно обожает показывать нам останки.

Однажды даже я спросил одного из редакторов: «Почему вы так любите шокировать телезрителей смакованием всяческих мерзопакостей?». Редактор без стеснения ответил мне, что все это – борьба за рейтинг! Ну, что ж, если и далее для наших телевизионщиков единственным маяком будет рейтинг, то не далек тот час, когда наши новости станут примерно такими…

ОСТАВАЙТЕСЬ С НАМИ!

Ведущая: Сегодня в районе города Н‑ска потерпел катастрофу пассажирский самолет. Приятно, очень приятно, что наша съемочная группа уже на месте. И мы можем показать вам первыми в эфире все разрушительные последствия этой трагедии!

Вот камера показывает самую страшную жертву. Она даже не успела упасть. Так и стоит. У нее жутко изуродовано лицо. Уродливый костюм. Вывернуты руки. В руках микрофон. Извините, это наш корреспондент!

Корреспондент: (почти радостно): Мы ведем наш репортаж с места трагедии, нам приятно сообщить, что наша телевизионная съемочная группа оказалась на месте падения первой. Мы – Первый канал. Мы всегда первые! Мы здесь были практически до падения самолета. И смогли выбрать лучшее место, откуда открывается потрясающий вид на последствия трагедии! К сожалению, не можем показать вам пока сами жертвы. Очень мешают машины «скорой помощи».

Вед.(перебивает): Скажите, пожалуйста, Игорь, что все‑таки самое страшное в сегодняшней катастрофе, что считают местные власти?

Корр.: Власти говорят, самое страшное, что прилетел Шойгу и пообещал всех уволить. И вообще, Валентина, почему вы меня зовете Игорем? Я – Валера...

Вед.: Я поняла, Игорь, вас зовут Валера. А что известно о причинах катастрофы, что считает завод‑изготовитель этого летального аппарата… извините, летательного?

Корр.: Говорят, что машина супернадежна. Это убедительно доказывает, по их мнению, тот факт, что с момента выпуска она летала без единого капремонта вот уже семьдесят пять лет и ни разу до этого не падала. В прошлом году был даже отмечен юбилей машины. И в честь него разбили бутылку шампанского о голову главного конструктора.

Вед.: А что считает сам главный конструктор?

Корр.: Он ничего не считает. Он уже пятый год в коме!

Вед: И все‑таки, как происшедшее комментируют в летной компании, которой принадлежал самолет?

Корр.: Скорбят, говорят, уже принимают меры. Обещают, что на все самолеты, у которых истек срок годности, пассажирам будет предоставлена 50‑процентная скидка!

Вед.: Скажите, а подтвердилась ли версия о том, что экипаж уже давно летал по контурным картам?

Корр.