Вечер подходил к концу и музыканты, оркестр чернокожих скрипачей, собранных с различных плантаций, отдыхали после виргинского рила, который напоминал скорее шумную возню, нежели танец, как вдруг кто-то – по-моему, это была сама Полли – предложил всей компании переместиться на лавровую тропу, чтобы посмотреть, не видно ли привидения. Рассказ о судорогах старой тети Сьюки и о похищенной жареной курице облетел все население округи, и во время вечеринки по этому поводу прозвучало немало веселых намеков. Пустившись вверх по лестнице на поиски своей шляпы, я встретил на площадке Рэда, который застегивал на пуговицу с внутренней стороны пальто нечто белое, что, на мой взгляд, подозрительно походило на простыню. Он засмеялся и, приложив палец к губам, отправился вниз к остальным.

Ярко светила луна и было светло, как днем. Довольно тесным составом мы двинулись по открытой лужайке. Несмотря на то, что девушки весь вечер смеялись над подвигами призрака, они осмотрительно держались в середине. Рэд находился в передних рядах, возглавляя охоту, однако я заметил, что, как только мы вошли в кустарник, он исчез в полумраке, и что до меня, то я был четко уверен, что наши поиски увенчаются наградой. Все вместе мы замерли у ближайшей окраины ряда хижин и стали ждать, не покажется ли призрак. Он был отзывчив. Спустя четыре или пять минут вдалеке, в дальнем конце лавровой тропы, возникло едва уловимое белое трепетание. После чего, поскольку мы не сводили с него жадных глаз, мы увидели высокую белую фигуру, которая раскачивалась в пятне лунного света и подзывала нас манящим жестом, а ветерок донес слабый шепот: «Приди! Приди!». Ни один из нас не отличался чрезмерной смелостью, – наша вера была не настолько сильна, чтобы мы рискнули не нарушить иллюзию. С визгом и хохотом мы повернулись и в беспорядке бросились к дому. Ворвавшись в дом, где находились взрослые участники вечеринки, мы объявили тяжело дыша: «Мы видели привидение!»

Пока накрывали на стол, Полли околачивалась на террасе и ждала, как мне кажется, появления Рэднора. Я присоединился к ней, явно жаждая, чтобы молодой человек задержался. Полли, чье белое платье мерцало в лунном свете, чьи глаза искрились от смеха, а щеки пылали от возбуждения, была самым очаровательным маленьким созданием, с которым мне доводилось встречаться. Ее переполняло столько молодости и беспечности, что мне показалось, будто я, напротив, уже ковыляю по краю могилы. Тем летом мне исполнилось тридцать, но если я и доживу до ста, то все равно больше не почувствую себя таким старым.

– Ну, Соломон, – заметил я, угощаясь пирожными, которыми он нас обносил, – сегодня мы водились с привидениями.

– Я думаю, это ваше привидение отзывается на имя «масса Рэднор», – промолвил Соломон, качнув мудрой головой. – Но опять-таки, над призраками шутить не безопасно. Они отомстят, когда и не ждешь!

После получасового перерыва музыка возобновилась, но Рэднор не появлялся. В глазах Полли, бросившей не один взгляд в сторону лавров, появился угрожающий блеск. В этот момент в дверях возник молодой Мэттисон и попросил ее войти в дом, потанцевать, но она сказалась усталой и мы втроем смеялись и болтали еще десять минут, пока на дорожке, усыпанной гравием, не послышался звук шагов, и из-за угла дома вышел Рэднор. Когда яркий свет луны упал на его лицо, я пораженно на него уставился. Он был бледен как полотно, под его глазами пролегли напряженные тревожные морщины.

– В чем дело, Рэднор? – воскликнула Полли. – Ты выглядишь так, словно нашел привидение!

Сделав усилие, он взял себя в руки и засмеялся, хотя мне показалось, что его смех прозвучал неискренне.

– Кажется, это мой танец, не так ли, Полли? – спросил он, присоединяясь к нам и довольно наигранно изображая беззаботность.