Шаги по не покрытой ковром деревянной лестнице показались в ночной тиши необычно громкими.

— Это, возможно, Кэльхоун, — заметил Квинлен.

— Кажется, их там двое, — предположил шериф. Дверь распахнулась, и в комнату ворвался высокий представительный мужчина.

— Я — Кэльхоун, — бросил он, — мне надо видеть шерифа.

Вьющиеся с сединой волосы, ухоженное лицо с правильными чертами, поставленный голос… Этого человека окружала аура властности. На нем был двубортный жемчужно-серый костюм и легкое пальто того же цвета.

Элдон поднялся из-за стола и протянул ему руку.

— Я — Билл Элдон, шериф, — представился он в свою очередь. — Очень жаль, что мы познакомились с вами при таких обстоятельствах, мистер Кэльхоун.

Пришедший изучающе посмотрел на него большими карими глазами и пожал протянутую руку. Затем отошел в сторону, и все увидели, что в дверях стоит еще один человек.

— Мистер Парнел, мой компаньон, — представил его Кэльхоун. — Он позаботится о… о деталях.

Парнел, мужчина с квадратной челюстью и прямым взглядом холодных глаз, был на пару лет моложе Кэльхоуна. Его полноту несколько скрадывал искусный крой дорогого двубортного костюма.

Шериф пожал пришедшему руку и представил своего помощника. Все уселись.

Предполагаю, вы нам расскажете, что случилось, — сказал Кэльхоун после начального обмена любезностями.

Рассказ шерифа был краток.

Кэльхоун покачал головой.

— Я просто не могу в это поверить.

— Мне кажется, ее приезд был внезапным, — предположил Элдон. В его голосе звучало сочувствие.

— Вполне возможно. Мы все собирались сюда завтра, но у Лорин есть собственный автомобиль, и она привыкла поступать, как ей хочется.

— Ей уже исполнился двадцать один год? — спросил шериф.

— Пошел двадцать второй.

— Согласно процедуре, я должен просить вас пойти и опознать тело… сами знаете, как это происходит. Нужно выполнить несколько формальностей…

— Потому-то я и здесь, — вмешался в разговор Парнел. — Все эти процедуры очень тяжелы для отца. Я готов сделать все необходимое.

Говорил он очень четко, сопровождая речь легкой жестикуляцией. Это был именно тот человек, который мог снять с плеч понесшего тяжкую утрату отца груз неприятных забот.

— Вы готовы сейчас пойти и опознать дочь? — спросил Элдон.

— Конечно, пойдемте, — коротко согласился Кэльхоун и стал натягивать перчатки.

— Давайте поскорее покончим с этим, — бесцеремонно вмешался его спутник. — Отец выполнит свой тяжкий долг, но после этого он должен быть совершенно свободен.

— Надеюсь, кобылу пристрелили? — спросил Кэльхоун.

— Нет, зачем же? — удивился шериф.

— Разве не пристреливают бешеных животных?

— Ну, знаете… — Элдон помялся и продолжил: — Понимаете, раз уж вы все равно должны были сюда приехать, то я решил подождать вашего разрешения. В конце концов, эта кобыла…

— Я разрешаю, — прервал его Кэльхоун. — Немедленно пристрелите ее, пожалуйста. Не хочу больше видеть эту тварь.

— Мне кажется, с этим лучше подождать до утра, потому что…

— Я хочу, чтобы ее застрелили именно сегодня! — В каждом слове кипела непримиримая холодная ненависть.