— Я, Боренька, что-то не поняла, — усмехнулась Нина Ивановна, — ты в ресторан ездил или в автосервис?

— В том-то и дело, что в автосервис! — в полном восторге продолжал муж. — Пока я пил кофе, они полностью с моей машиной разобрались. Оказалось — надо было всего-навсего установить зажигание. Господи! Сколько я мучился! — добавил Беляев — старший. — А оказалось: дела на полчаса. И, главное, сервис совсем рядом с нами.

— Рядом с нами? — переспросила Нина Ивановна.

— В Коптельском переулке, — уточнил муж. — Они уже несколько месяцев назад открылись. А я и не знал. И вообще, разве это жизнь? — повысил голос глава семейства Беляевых. — Целыми днями пропадаем с тобой в этой чертовой фирме! Ничего не видим вокруг. Вон даже в соседнем переулке сто лет уже не был!

— Ну Боренька, это не так уж страшно, — принялась успокаивать Нина Ивановна мужа. — В Коптельском никогда не было ничего интересного. Мы и раньше с тобой туда не ходили.

— Дело не в том, ходили или не ходили, — капризно проговорил Беляев-старший, — а в

принципе. У меня совершенно не остается времени на личную жизнь.

— Какую еще личную жизнь? — заметно встревожилась жена.

— Ну, когда мы с тобой, например, последний раз были в театре? — спросил муж.

— Совсем недавно, Боря, — отозвалась Нина Ивановна. — Месяц назад.

— Это не считается, — решительно заявил глава семейства.

— Почему? — удивилась Нина Ивановна.

— Я имею в виду самостоятельный поход в театр, — пояснил Борис Олегович. — По доброй воле. А тогда нас Прошечкины пригласили. На их премьеру. Если бы мы не пришли, они бы обиделись. А сам бы я в жизни на такой бред не пошел.

Олег засмеялся. Он тоже был вместе с родителями на этой премьере. Пьеса принадлежала перу модного драматурга Прошечкина. Главную роль исполняла жена Прошечкина. Хотя существовала ли в этом спектакле у кого-нибудь главная роль — Олег лично так и не понял. Дело в том, что сцена представляла собой огромный аквариум. Актеры с аквалангами на спинах плавали под водой и что-то усиленно изображали. Жена Прошечкина и еще один актер, Ромуальд Петров, известный широкой публике по нашумевшей телерекламе французского нижнего белья для мужчин, а также американских таблеток от несварения желудка, громко произносили текст.

Зал, наполненный модной публикой в изысканных вечерних туалетах, то и дело разражался восторженными аплодисментами. В антракте Прошечкина плотным кольцом окружили восхищенные поклонницы. Оттуда то и дело доносился писк: «Гениально! Потрясающе! Новое слово в отечественной драматургии! Революция в театре! Двадцать первый век!» Несмотря на столь шумный успех, Борис Олегович идти поздравлять Прошечкина категорически отказался. А на все доводы жены, что спектакль вышел «очень милым и даже оригинальным», возразил, что, по его мнению, все это «пошлость, профанация и скучища». Нина Ивановна едва уговорила мужа досидеть до конца второго акта. Борис Олегович скрепя сердце подчинился, однако через три минуты заснул и принялся, к возмущению окружающих, громко храпеть. Нине Ивановне было за него очень стыдно.

— А ты что смеешься? — строго посмотрела на Олега мать. — Не бери пример с отца. Он вообще ничего не понимает в театральном искусстве. А на спектакль Прошечкина, между прочим, до сих пор публика ломится. Билетов не достать.

— Дуракам закон не писан, — мигом отреагировал Борис Олегович.