– Я Федотка, – отозвался голос, уже знакомый читателю, после чего из зарослей высунулся белобрысый конопатый мальчишка и уставился на девушку во все свои синие глаза. – А я тебя знаю, – улыбнулся он щербато. – Ты барышни Липушки гостья. Это твое письмо я Зосимовне принес.

– Послушай! – догадалась Александра. – Не из-за этого ли письма весь сыр-бор разгорелся? Не из-за него ли Савелий пострадал?

– Так и есть, – солидно, по-взрослому кивнул Федотка. – Не сойти мне с этого места, коли не из-за него!

– Да, похоже, Зосимовна ни письму моему, ни мне самой сильно не рада, – задумчиво заметила Александра.

– А кому она рада? – хмыкнул Федотка. – Никому не рада. Никого не любит.

– Ну, барышню-то, поди, любит? – заикнулась Александра, но мальчишка решительно замотал кудлатой головой:

– Это пока барышня наша слова молвить поперек Зосимовны боится. А как решится – тут ужо полетят клочки по закоулочкам!

– Да кто она такая есть, эта Зосимовна? – презрительно фыркнула Александра. – Крепостная нянька, и все. Что это она тут у вас такую волю забрала?

– Нянька-то она нянька, да знаешь, как покойный барин ей доверял? Когда завещание писал, то подписи-то ставить позвал старого камердинера Феклиста, который его с детства обихаживал, и ее, Зосимовну. Во как доверял!

– И откуда ж тебе такое известно? – удивилась Александра.

– Дак Феклист – мой дед был, он перед смертью и сказывал. Только ты вот что, смотри не проговорись Зосимовне, что я об этом знаю, а то она меня со свету сживет. Вон как она на Савку-то ополчилась. Но это еще ладно! Когда Любанька увидала, что Зосимовна в барском кабинете ночью шарится, и стала за ней подсматривать, да, как на грех, возьми и попади ей на глаза, чего тут было! Любаньку мигом за вдовца Осипа Полуянова выдали, а у того пятеро детей! И всех из Протасовки на дальние пасеки выслали.

– Ну и жестокая она! Вот злодейка! – от души возмутилась Александра. – А зачем Зосимовне было шариться в барском кабинете? Искала что-то?

– Да шут ее знает! – пожал плечами Федотка. – Отомкнула барский письменный стол и давай бумажки перебирать. Так Любанька говорила. Это еще месяц назад было, и с тех пор Зосимовна чуть не каждую ночь в кабинете шарится. Свеча, бывает, чуть не до утра горит. Конешное дело, никто ужо не суется подсматривать, жизнь-то дороже!

– Да, забавные дела тут у вас творятся! – в размышлении протянула Александра. – А ведь, наверное, если бы Липушка замуж за господина Полунина вышла, он бы прищемил хвост этой змеище?

– Надо быть, – солидно кивнул Федотка. – Он своевольных дворовых недолюбливает. Да только Зосимовна барышню из своей власти не выпустит и воли ей никакой не даст. Видела небось, как Савка перед Зосимовной трясся? Так же и барышня наша перед ней трясется. Как будто Зосимовна тут хозяйка, а Липушка наша – просто сенная девка.

– Но ведь это полное безобразие! – возмущенно вскинула брови Александра. – Надо что-то делать!

– Надо, – безнадежно вздохнул Федотка. – Да что тут поделаешь, надобно терпеть.

– Ну, знаешь, я не из терпеливых! – фыркнула Александра. – И не желаю, чтобы меня в сенную девку превращали. Я намерена с Зосимовной потягаться. Поможешь мне?

– А то! – радостно вскричал Федотка. – В чем помогать-то?

Александра на минуту задумалась, а потом сказала:

– Для начала хорошо бы узнать, куда и зачем она послала Савелия.