Наличие таких изменений было бы сильным свидетельством в пользу не только существования жизни на Марсе вообще, но и наличия у этой жизни тех же биохимических механизмов, что и у нас.

Но что, если никаких изменений так и не будет зафиксировано? Будет ли это означать, что на Марсе жизни нет? Или что наш аппарат опустился в пустыне? Или что марсианские формы жизни не способны поддерживать свою жизнедеятельность на основе тех веществ, которые мы им предлагаем? Тут нельзя быть уверенными ни в чем. Придется ждать до тех пор, пока человек и в самом деле не окажется на Марсе!

Если же окажется, что жизнь на Луне имеет в основе своей ту же химическую структуру, что и жизнь на Земле, то значимость этого факта явится еще большим вопросом. Вполне возможно, что ее занесли туда уже приземлявшиеся ранее аппараты с Земли.

Более того, некоторые астрономы считают, что в далеком прошлом, когда Земля и Луна были гораздо ближе друг к другу, а бомбардировка метеоритами была активнее, материя с одного из небесных тел могла попадать на другое. Юри недавно высказал предположение, что на Луну попало в свое время достаточно много воды с Земли, чтобы там могло образоваться на короткий срок некоторое количество озер. В таком случае Луна могла оказаться засеянной жизнью с Земли за множество эпох до начала космической программы, и для того, чтобы получить действительно экзобиологические данные, придется ждать полета на Марс.

Однако, несмотря на все вышеприведенные рассуждения, мы вынуждены вернуться к изначальному постулату: в настоящий момент у экзобиологии полностью отсутствует предмет для изучения. Все, что мы можем делать, — это теоретизировать, пусть убедительно, но пока безосновательно.

Многие биологи (особенно известный гарвардский зоолог Джордж Гейлорд Симпсон, большой любитель фантастики и человек, никак не страдающий отсутствием воображения, и Феодосий Добржанский из Университета Рокфеллера, человек исключительного интеллектуального дарования) уже выходят из себя по поводу излишнего, на их взгляд, энтузиазма науки, до сих пор не имеющей никакого реального содержания.

Так что, несомненно, экзобиологи должны действовать постепенно, шаг за шагом.

Шаг 1: выработать прочную базу, основываясь на единственном известном нам типе жизни — земном.

Шаг 2: опробовать свои осторожные выводы на материале, полученном на Луне и на Марсе, когда дотуда доберется или сам человек, или соответствующие цели исследования приборы.

Шаг 3… Хотя нет, давайте сначала лучше дождемся выполнения шага 2.

Глава 21

МЫ, УМЕРЕННЫЕ

Здесь, на Земле, жизнь развивалась по множеству различных направлений, идеально приспосабливаясь к самым разнообразным условиям окружающей среды, принимая такие формы, до каких не додумалось бы и самое безумное воображение, если бы только они не существовали в реальности.

Наверное, этому не стоит слишком уж удивляться. Насколько нам известно, живая материя состоит из молекул, которые достаточно сложны и велики для того, чтобы удовлетворять переменчивые и многочисленные требования, выдвигаемые жизнью. Эти молекулы должны быть, несмотря на свою сложность, достаточно стабильными для того, чтобы сохранять свою структуру в одних определенных условиях, и при этом достаточно нестабильными, чтобы моментально видоизменяться при других определенных условиях. Такие большие, сложные и стабильно-нестабильные молекулы найти непросто. Самыми важными молекулами такого типа на Земле являются белки, и, по-видимому, замены им быть не может.

Более того, все перемены, происходящие с белками в процессе жизнедеятельности, могут происходить только при условии наличия воды. Жизнь зародилась в океане, и именно вода до сих пор составляет от 50 до 80 процентов в организмах даже сухопутных живых существ.

Так что химическая основа всех разновидностей жизни на Земле, а может — и на других планетах должна быть белково-водной (где строением белков управляет сложная система нуклеиновых кислот).