— Подзарядиться от чего? Ты говоришь загадками, приятель.

— Время в путь, — добавил Джек и внезапно расхохотался. — Время в путь!

Бёртон кинулся на него, но существо быстро увернулось в сторону, агент пролетел мимо и рухнул на землю, споткнувшись о корни ближайшего дерева.

Он тут же вскочил на ноги, но Джек уже мелькал вдали за деревьями.

— Тысяча чертей! — выругался Бёртон и пустился в погоню.

Несмотря на необходимость пригибаться под низкими ветвями, существо двигалось довольно быстро своими широченными шагами, тогда как Бёртону мешали торчащие корни, переплетения лозы и крайняя степень усталости. Тем не менее, он ухитрялся не отставать, пока Джек не выскочил из леса на площадку для гольфа, севернее того места, где суетились горожане и полиция. И тут он с сумасшедшей скоростью запрыгал вперед на своих ходулях.

Засвистели полицейские, закричали горожане, и толпа, размахивая палками и черенками лопат, хлынула за странно одетым человеком.

Бёртон остановился и озадаченно глядел на происходящее.

Джек-Попрыгунчик, похоже, не торопился спасаться бегством. Вместо этого он кружил по площадке для гольфа, как будто хотел поиграть со своими преследователями.

Только констебль Капур мог мчаться на винтостуле с такой же скоростью, как Джек, но и он не мог догнать его.

— Что за игры, черт побери? — прошептал Бёртон, когда Джек, превратившийся почти в точку, внезапно повернул на юг, запрыгал по краю площадки, потом последовал на северо-восток, обратно к Бёртону, который неподвижно стоял на опушке леса.

Королевский агент побежал ему навстречу, но Джек подпрыгнул и пронесся высоко над его головой.

— Выходи из игры, Бёртон, — крикнул человек на ходулях.

Он сделал шесть длинных прыжков, потом взлетел еще выше и исчез, точно растворился в воздухе, — прямо перед винтостулом Капура.

Бёртону показалось, что на мгновение вокруг Джека образовался пузырь, край которого коснулся передней части летящей машины. Когда Джек скрылся из виду, вслед за ним пропала и часть винтостула.

Машина развалилась и, выбрасывая за собой спиральную ленту пара, устремилась к земле, куда врезалась с устрашающим грохотом. Котел взорвался, куски металла взлетели в воздух.

Бёртон, Траунс и несколько констеблей бросились к тому, что осталось от винтостула.

Изувеченное тело Капура свисало с перевернутого вверх дном сиденья, на лице застыло изумленное выражение, кровь хлестала из ран и стекала вниз, по шее, лицу, неподвижным глазам, собиралась в волосах и оттуда капала на изодранный дерн.

— Господи, — прошептал детектив Траунс, обеими руками опираясь на трость. — На следующей неделе его должны были повысить…

Какое-то мгновение он стоял, будто в оцепенении, потом встряхнулся и сказал сослуживцу:

— Беннет, не могли бы вы позвать сержанта Пайпера?

Тот кивнул и умчался.

— Капитан Бёртон, кто же он такой?

— Человек, теперь я в этом уверен, — ответил Бёртон. — Причем сумасшедший.

— Тот самый, которого я видел во время убийства королевы?

— Нет, он не выглядит таким старым.

— А что произошло в лесу?

— Он нес всякий вздор. Назвал меня викторианцем.

— Это что значит?

— Понятия не имею, думаю, это как-то связано с покойной королевой. Он сказал, что, если мы не дадим ему совершить то, для чего он предназначен, все останется так же плохо, как сейчас; и что он должен «восстановить».

— Восстановить что?

— Самого себя. Меня. Всё. Так он сказал. Потом упомянул о говорящих орангутангах и заявил, что хочет подзарядиться.