– Мы не следим за нашими клерками! – с неожиданной злобой рявкнул представитель «Компании южных морей». – Мне плевать на ваш глупый вопрос.

– Так чего вы от меня хотите? Какие последуют новые угрозы? Должен ли я ожидать новых нападений и краж, с помощью которых вы рассчитываете охранять вашу тайну?

Адельман переглянулся со своим компаньоном и сказал:

– Вы правильно поняли, что мы желаем сохранить это дело с акциями в тайне, но мы не собираемся вас запугивать. И мне ничего не известно о нападениях и кражах.

– Вы хотите, чтобы я поверил, будто вы не пытались препятствовать выходу в свет сочинения моего отца, в котором говорилось о поддельных акциях?

Они снова переглянулись.

– До настоящего момента, – сказал Адельман, – я не знал, что ваш отец намеревался написать такое сочинение. Не поверю, что он мог совершить такой безрассудный поступок. Если вы видели такую вещь, это еще одна подделка.

Я не знал, стоит ли даже рассматривать подобную возможность. Рукопись выглядела подлинной, я узнал почерк отца. Да и дядя распознал бы подделку. Однако мои враги были искусными специалистами по подделкам. И пожар, в котором погиб Кристофер Ходж, издатель отца, был неподдельным. И единственный экземпляр рукописи украл у меня со стола неподдельный вор. Кто‑то отчаянно старался уничтожить все следы этого документа.

– У меня есть убедительное доказательство, что рукопись была настоящей, – объявил я.

– Это доказательство было подброшено, – устало сказал Адельман, – чтобы ввести вас в заблуждение.

Я покачал головой. Не верю.

– Вам нечего больше сказать, что помогло бы мне отыскать убийц моего отца?

– Мы здесь не для того, чтобы вам помогать, Уивер, – сказал со злобой неприятный человек.

Адельман жестом велел своему компаньону замолчать.

– Боюсь, нечего, мистер Уивер. Кроме того, что наши враги используют вас. Я подозреваю, это рука Банка Англии.

– Чепуха! – прошипел я.

Я слишком долго занимался этим делом, чтобы поверить, будто меня с самого начала сбили с пути. Тем не менее я не мог полностью отбросить слова Адельмана, и это наполнило меня гневом – на самого себя, на Адельмана и на всех остальных, чьи имена приходили мне на ум.

– Я вас предостерегал, как вы помните, – продолжал Адельман. – Мы сидели «У Джонатана», и я сказал вам, что вы окажетесь в лабиринте, но те, кто затеял игру, будут наблюдать за вами и сбивать с толку. Вот это и случилось. Все, что вы с таким трудом узнали, оказалось ложью.

– Чепуха! – вскричат я, надеясь заставить прекратить их лгать силой своей убежденности. – Я узнал, что «Компания южных морей» столкнулась с фальшивыми акциями, и это не ложь. Я узнал, что этот Рочестер, который, без сомнения, убил моего отца, стоит за этими фальшивками.

– Вероятнее, что этот Рочестер хоть и мерзавец, но не имеет никакого отношения к смерти вашего отца, – мягко сказал Адельман. – Наши враги хотели, чтобы вы думали иначе, чтобы вы обнародовали существование поддельных акций.

– Я в это не верю, – сказал я непреклонно, словно усилием воли мог рассеять подобные мысли. Мне хотелось схватить Адельмана за горло и душить его, пока он не скажет правду.