|
..»), и тем, что молодой строгий следователь так много знает про него и его братьев, что этот жесткий, крутой парень, готовивший себя в «паханы» банды после «ходки в зону» Романа, быстро сдал, признал большинство инкриминируемых ему преступлений, да еще и рассказал об убийстве, о котором следователю на тот момент не было известно. Коржев не перебивал, не давил на подследственного, только сомневался — не фантазирует ли? Уж очень легко из него «шли» подробности, которые без него было бы не откопать, уж очень легко он выкладывал следователю то, на расследование чего уходят нередко недели и месяцы. Коржев заподозрил: уж не берет ли парень на себя чужое, не придумывает ли новые убийства? Но что при этом выигрывает? Какой у него расчет? Они ведь все азартные игроки, «жулики», как, независимо от «специальности», зовет их Михаил Коржев.
А брал на себя и Романа младший Ахтаев убийство не простое, а с особой жестокостью совершенное, милицейского работника. Связались с Астраханью, запросили, не было ли такого убийства милиционера у них в области — ведь именно пригороды Астрахани указал Ахтаев как место совершения преступления. Запросили органы Министерства безопасности, — может, по их линии прошло? Нет, говорят, не отмечено. Так что же, наговаривает на себя крутой Веня? Посидели следователи с оперативниками вечерок, выкурили пару пачек дефицитных в то время сигарет (прямой убыток семейному бюджету, не покрываемый невысокой зарплатой) и решили дать запросы пошире, в прилегающие к Астраханской области районы. И вскоре получили ответ из... Калмыкии. Да, сообщили, был у них точно такой случай, только вот «убитый» милиционер, на счастье, остался жив. А картина преступления один к одному совпадала с той, что нарисовал Веня. Дальнейшее было уже делом, как говорится, техники. Обычные следственные процедуры, разве что проделанные очень быстро и на очень высоком профессиональном уровне. Коржеву не по душе, когда основные аргументы обвинения — это признания обвиняемых. «Последний штрих в работе следователя — чистосердечное признание, — часто повторяет он, — ну, а главное... главное надо искать вещдоки, проводить экспертизы, следственные эксперименты, собирать показания свидетелей и потерпевших». Правило свое Михаил не нарушает и в тех случаях, когда расследование начинает «танцевать» от признания. В конечном итоге в подготовленную им по делу папку легла вся «джентльменская обойма» аргументов. Убедить Романа Ахтаева признать свою вину тоже было делом техники, но техники следственных аргументов, а не психологического давления. Роман свою вину признал. А к тому времени оперативная бригада, летавшая в Карабах за проданной туда машиной «убитого» милиционера, вернулась, привезла машину. В Карабахе уже шла война, но все обошлось благополучно. Папку «закрыло» последнее свидетельство — такой серьезный вещдок, как машина...
Криминалистическая интермедия
Обыски, сделанные в местах проживания членов банды, поразили видавших виды оперативников и следователей прокуратуры: нашли почти все похищенное у убитых. Это трудно себе представить, но умело, хитро, изобретательно заметая свои кровавые следы, жестко убирая свидетелей, они были настолько уверены в своей безнаказанности, в том, что те, кто хоть что-то знает, «ментам» никогда не «настучат» из страха перед Ахтаевыми, что оставляли дома, раздаривали родным и друзьям все те мелочи, что брали у убитых, ограбленных... Носильные вещи, даже самые поношенные и недорогие, дешевые солнцезащитные очки, брелоки от ключей, фигурные рукоятки от коробок скоростей машин, перочинные ножи, сломанные фонарики, часы, шапки, брюки, телогрейки, автозапчасти, зажигалки. |
