Я смотрел поверх макушек деревьев, но среди них ничего особенного не наблюдалось – лес как лес. А вот чуть поодаль, наклоненное относительно леса, было нечто… нечто вроде светящейся схемы. Ближняя часть схемы напоминала расплывчатую карту города, за ней что-то сверкало и искрилось – очевидно, море. А ближе всего ко мне, на краю нагромождения линий и пятен, которые изображали город, виднелся изумительный бирюзовый овал. Он был как подсвеченный драгоценный камень, и на его концах виднелись два пятнышка более белого света, и еще два таких же пятнышка – в середине каждой стороны.

– Ух ты! – сказал я вслух – машинально. – Так значит, их магия работает! Пятнышки – это, наверное, они: Арнольд, Дэйв и их товарищи!

Пантера шевельнулась и тихонько рыкнула. Уж не знаю, что означал этот звук – угрозу или согласие, или она просто всхрапнула, – однако же я на всякий случай заткнулся. И продолжал глазеть молча. Цветная схема меня завораживала. Внутри бирюзового овала стадиона перемещались маленькие яркие искорки, а одна, поярче, парила неподвижно почти в самом центре. Интересно, это и есть принц? Хотя, может быть, и один из судей. Через некоторое время я разглядел на море движущиеся мазки света – вероятно, корабли. Еще один или два двигались быстрее и по прямой – я предположил, что это летательные аппараты, потому что некоторые из них перемещались над городом. Все они были окрашены в красивейшие цвета. Ни один из них мне опасным не показался. Но с другой стороны, я ведь не знал, что именно может угрожать принцу, и не определил бы опасность, даже если бы она свалилась мне на голову.

Как бы то ни было, я застрял тут, на дереве, и мне отсюда не слезть, пока пантера не соизволит уйти. Так что я сидел, глазел, слушал шелест листвы и чириканье лесных птах, и было мне так спокойно, как только может быть спокойно человеку, застрявшему на дереве в ярде от смертельно опасной черной пантеры.

И тут вдруг пантера пробудилась.

Я съежился – но зверь смотрел не на меня.

«Кто-то идет», – заметил он, вскинув голову и подобрав все четыре лапы на ветку. И черным смоляным водопадом беззвучно соскользнул вниз по стволу.

У меня аж лоб вспотел от облегчения. Я прислушался, но ни фига не услышал. Поэтому я принялся довольно осторожно спускаться с ветки на ветку, пока не завидел пантеру, вытянувшуюся прямо подо мной, на одном из нижних сучьев. Еще ниже виднелась голая, устеленная сосновыми иглами земля, а дальше – кусты. И по сосновым иглам шел другой зверь – еще одна огромная кошка, только эта была пятнистая, с длинными ногами и маленькой головкой. Зверь целиком состоял из литых мышц, и казалось, будто он идет на цыпочках. Его мерзкий пятнистый хвост дергался из стороны в сторону. Хвост пантеры тоже дергался, только как-то поизящнее. Кошка подняла голову и посмотрела мимо пантеры прямо на меня. Глаза у нее были большие, зеленые и неприятно всепонимающие. Подойдя к дереву вплотную, кошка просто уселась и продолжала смотреть вверх, мерзко ухмыляясь.

А потом из кустов следом за ней вышел человек.

«Охотник», – подумал я. Потому что он так двигался: непринужденно и в то же время напряженно, подавшись вперед, каждую минуту готовый встретить опасность, – и еще из-за того, что его узкое лицо было очень загорелым. Однако я невольно обратил внимание на то, что он одет в точно такой же замшевый костюм, как у Арнольда и его приятелей, только его костюм такой старый, замызганный и мешковатый, что замшу не сразу узнаешь. «Охотники тоже одеваются в кожу…» – подумал я. Но в глубине души я сомневался.

Человек подошел к мерзкой пятнистой кошке и положил руку ей на голову, между круглых ушей с кисточкой.