Н.Трубецкой, избранный ректором Московского университета. Он призывал студентов к учебе, а в противном случае грозил закрыть университет, что и сделал 22 сентября – это только частично помешало митингам, происходившим и в формально закрытом университете. Сам Трубецкой выехал в Петербург – добиваться у начальства свободы собраний вообще, чтобы прекратить использование нового университетского устава в чисто революционных целях. На совещании у министра народного просвещения 29 сентября ему стало дурно, и он скончался от внезапного сердечного приступа. Его похороны 3 октября в Москве были превращены в грандиозную революционную демонстрацию.
Но не студенты и не рабочие сыграли главную роль в надвигающихся событиях.
В 1909-1911 годы большой авторский коллектив, состоявший в основном из теоретиков меньшевизма во главе с Л.Мартовым, П.П.Масловым и А.Н.Потресовым, выпустил многотомный труд «Общественное движение в России в начале ХХ-го века», посвященный главным образом анализу прошедшей революции. До сего времени это издание остается наиболее полной и объективной энциклопедией политических событий начала века. Вот что там написано об Октябрьской стачке 1905 года:
«Центральное место в забастовке играли несомненно железные дороги. В железнодорожной же забастовке рядом с рабочими и мелкими служащими играли большую роль и служащие, занимающие сравнительно высокое положение. Только благодаря железнодорожной интеллигенции могла быть вообще проведена забастовка на линии; без ее объединяющей и руководящей роли линейные рабочие и низшие служащие по своей разъединенности и слабой сознательности, конечно, не в состоянии были бы провести железнодорожную забастовку. Хотя, затем, железнодорожная забастовка началась стихийно, но сплочение и единодушное выступление железнодорожной массы несомненно обязано объединяющему влиянию, с одной стороны, всероссийского железнодорожного союза, с другой – заседавшего во время забастовки делегатского съезда железных дорог, созванного незадолго до забастовки правительством. /.../ По составу же своему этот съезд только в меньшинстве своем состоял из рабочих, большинство же его составляли инженеры, помощники юрисконсультантов и агенты разных служб.
Остальная интеллигентская масса не играла в октябрьской забастовке такой крупной роли, как железнодорожная интеллигенция, но она дружно поддержала забастовку».
Рассмотрим внимательнее, как же развивалась забастовка, особенно ее «стихийное» начало.
Упомянутый съезд был созван министром путей сообщения князем М.И.Хилковым – давним другом Витте. Задачи съезда состояли в обсуждении реформы пенсионного обеспечения железнодорожников. Съезд открылся 20 сентября в Петербурге.
Уже с первых часов работы делегаты стали выходить за рамки предварительно обозначенной программы – сначала расширялись экономические требования, а затем возникли и политические. Выступления становились все смелее; началась типичная психологическая цепная реакция – делегаты явно заводили друг друга. Этот неожиданный разворот событий поставил съезд в центр внимания всей российской общественности. Бездействие властей (особенно характерное именно для этого периода) вызывало удивление и порождало надежды; в то же время не верилось, что подобные речи могут безнаказанно звучать под крышей казенного учреждения. Естественно, росло опасение, что власти должны расправиться с таким рассадником оппозиционной агитации. И ожидаемые события разразились, но в весьма странной, «стихийной» форме.
7 октября 1905 года по Москве разнеслись слухи, что железнодорожный съезд в Петербурге арестован. Слухи были основным способом передачи информации: газеты (точнее – типографии) бастовали, радио и телевидения не существовало, телефоны были доступны единицам. Кто был источником этих сведений – так никогда и не выяснилось. В тот же день участники съезда сообщили по телефону из Петербурга в Москву, что слухи не верны и съезд продолжает работу (если это можно было назвать работой!). |