— А кем же она тогда была? — не понял профессор.

— Не знаю, — отозвалась Мура, — и думаю, Бурбон этого не скажет. Но я полагаю, что Орлеанская девственница и Жанна д'Арк — две разные женщины. Англичане сожгли девственницу, колдунью, которая погубила герцога Бурбона, законного владетеля Франции. А его вдова потом долго жила в Англии, ее потомком и является наш Лузиньяк. Французы-историки только двести лет назад стали называть ее Жанной.

— Неужели Лузиньяк законный наследник французской короны? — ахнула Елизавета Викентьевна.

— Монархию во Франции уже не восстановить, — злорадно констатировал профессор. — Его тайна пустышка.

— Бритты, похоже, так не считают, — возразила Мура. — Тем более что Лузиньяки — такой козырь! — оказались в России. Может завертеться какая-нибудь политическая интрига!

— Совсем запутала, — проворчал профессор и только тут заметил в дверях доктора Коровкина. — О, Клим Кириллович! А я даже не слышал, как вы звонили в дверь!

— А я и не звонил, — признался доктор, — Глаша отперла сама.

Горничная добавила:

— Увидела из окна и открыла…

— Очень хорошо, — сказал профессор. — Но я вижу, что вы не один.

— Да, прошу прощения, — виновато улыбнулся доктор. — Захватил с собой господина Лузиньяка. Моего пациента. Вчера явился с огнестрельным ранением за медицинской помощью. По рекомендации господина Холомкова.

Похорошевший Бурбон обводил недоуменным взором членов муромцевского семейства. Он был одет в старый, но еще очень приличный костюм доктора. Из коровкинского гардероба были заимствованы и другие предметы туалета. Общий вид несколько портила огромная нашлепка на щеке: из-под бинта текли влажные струйки йодного цвета.

— Мы с утра направились в Пустой переулок, но господина Икса там не обнаружили, — пояснил доктор. — Тогда я, как нештатный агент, решился привезти клиента к помощнице частного детектива. И как здорово получилось! Все в сборе!

После шутливой тирады доктора хозяева предложили гостям сесть. Успокаивая Клима Кирилловича, несколько смущенного тем, что он не рассчитал время и заявился прямо к завтраку, Елизавета Викентьевна принялась разливать чай из самовара в принесенные Глашей чашки.

— Итак, я передаю слово господину Икс, — доктор поклонился Бричкину.

— Я… э… да… — залепетал не готовый к такому развитию событий бывший артиллерист. И Мура поспешила ему на помощь.

— Мсье Лузиньяк, мы вышли на след ваших недругов. Возвращайтесь домой. Вам ничего не грозит. Вы не станете причиной еще одной войны, России с Англией.

— Вы уверены? — встрепенулся Лузиньяк. — А где доказательства?

— Я доведу до сведения ваших преследователей, что вы православный, а значит не можете занять трон в католической стране.

Бурбон изменился в лице.

— Ах, да ведь муж той, кого называют Жанной д'Арк, подло убитый герцог, был православным.

— Успокойтесь, мсье Лузиньяк, — жалостливо призвал доктор Коровкин. — Может ли в современных условиях это обстоятельство перекроить карту мира?

— Погодите, погодите, — возмутился профессор. — Франция, XV век… Откуда там православный герцог?! В католической-то стране!

— Не путайте меня, — дернулся потомок великого герцога, — тогда еще церковь не разделилась.

Оглушенная услышанным, Мура прошептала:

— Вам следует скрыться в монастыре.