– Но ты все таки подошла, – заметил Димка и потер усы.

– Подошла, – согласилась Матильда, в ее глазах блеснули слезы. – И тому есть причина.

Я росла в таком же замке, каких было много раскидано в долине самой крупной реки нашего мира, Эриле. Мой отец был уже немолодым драконом, сыном дракона и драконицы. Одно два поколения таких браков – и мы ничем бы не отличались от наших предков, не видящих никакого смысла в превращении в человека. Нет ничего плохого в том, чтобы в мире драконов быть просто драконом, но вместе с возросшей магией возрастала и внутренняя ярость, питающая наш живой огонь. А это значило возвращение в горы и жизнь среди таких же диких чудовищ. Такой жизни родители мне не желали, а потому искали чистокровного человека или хотя бы полукровку. Я же не хотела замуж вовсе, но хотела ребенка. Я была юна, взбалмошна и больше всего любила летать или биться с другими драконами.

Тедди, у которой в голове вертелось какое то смутное воспоминание про живой огонь, отвлеклась и поцокала языком, представляя Матильду воительницу.

– А еще я была болтлива. – Матильда поморщилась. – И мой отец узнал о моих планах. К тому моменту он нашел мне пару. Эрик был полукровкой, да не простым, его мать была даже не принцессой, а королевой. Где то неподалеку от замка, где они жили с мужем Эром, была кротовина в ее родной мир, и она то и дело исчезала в нем. Ее родители умерли, как и старшие братья, и я только сейчас начинаю понимать, что, возможно, там было вовсе не трагическое стечение обстоятельств. Королева правила в своем мире и жила в нашем, а Эрик был самым настоящим наследным принцем. Эр же клялся, что супруга воспитала сына драконом, а значит, наш с ним сын сумеет оборачиваться и летать. Обычно дети дракона и человека или дракона и полукровки не летают, крылья даются через поколение. Но у дракона с драконом или с полукровкой, выращенным как настоящий дракон, родится настоящий дракон.

Лгал ли нам Эр, или сам верил в то, что говорил, я не знаю. Но за возможность выйти замуж за принца с меня взяли то, что помешало бы мне расстаться с мужем после появления ребенка. Мой отец настоял на том, чтобы «поступить честно».

Матильда, все время разговора отводившая глаза, подняла взгляд.

– Во время свадебного обряда меня принудили отдать Эрику мое сердце. – И она коснулась своей груди слева, там, где у обычных людей и, похоже, драконов было сердце.

Глава вторая, в которой оказывается, что у Матильды нет сердца

– Сердце? – не поняла Тедди и споткнулась, едва не скатившись к подножию горы, ладно хоть Матильда успела поймать ее за руку. А хватка у мачехи, несмотря на невысокий рост и внешнюю хрупкость, оказалась просто… драконьей! – В смысле, тебя заставили в него влюбиться?

– Нет. – Матильда едва заметно улыбнулась, но глаза ее были грустными. – Драконы не верят в любовь, как, в общем то, и принцы. Но зато они верят, что человек или дракон не может жить далеко от своего сердца. Только люди от этого просто умирают, а драконам куда хуже.

Тедди прикусила язык, чтобы не спросить, что же может быть хуже смерти.

– Мое сердце и сейчас хранится в хрустальном шаре в замке Эрика, если он, конечно, не расколотил его, когда мы сбежали, – пояснила Матильда. – В человеческом мире мне удается сделать подобие сердца из чистой магии и заполнить им пустой контур, чтобы не вызывать ненужных вопросов у докторов, но и только.

– У тебя нет сердца? – только сейчас понял Димка и замотал головой. – Не верю! Как по мне, ты самая сердечная из всех известных мне людей!

И Тедди энергично закивала, готовая подтвердить сказанное братом.