Мария Семенова. ЗаказТе же и Cкунс - 3
Авторы сердечно благодарят Татьяну Георгиевну Алхазову, а также своих шведских друзей: Йона Бекмана, Фредрика фон Крюзеншерну, Анну Эдин, Сёрена Хольма, Бритт-Мари Норелиус, Хокана Норелиуса и многих других за дружеские консультации и бескорыстную помощь! Глава первая Золотозубая улыбка фортуны Кто проводит жизнь с лошадьми, тот привык вставать рано. Серёжа Путятин проснулся, как всегда, без будильника – с первым лучом. Спустил босые ноги с дивана и подошёл к окошку, смотревшему в сад. Потом отодвинул шпингалет и уселся на подоконник, с наслаждением вдыхая густой утренний воздух. Кроны яблонь казались чёрными на розовеющем небе. А за ними, далеко-далеко, за широким языком степи, горели рассветным огнём высокие зубцы гор. Они парили, не касаясь земли, и были миражом, сказкой, вознесённой в волшебную высоту. Сергей долго смотрел на них, почти не чувствуя холода, забытого улетевшей за далекие горы ночью и всё ещё висевшего в утреннем воздухе. Было слышно, как в саду падали яблоки. Днём краски поблёкнут и горы превратятся в облачную гряду, застывшую над горизонтом. К подобным рассветам Серёжа так и не привык – до сих пор душа замирала, готовясь приветствовать чудо. Он не раз приезжал в Сайск и всякий раз останавливался у Петра Ивановича, тренера здешнего скакового отделения «Свободы». И всегда, просыпаясь у него в доме на следующее утро, испытывал примерно одно и то же. Дома, в Михайловской, тоже отовсюду видны были горы. И со скаковой дорожки, и над мальвами в мамином палисаднике. Ближе и реальней, чем здесь. Там надо всем царствовал величавый пик Белой горы, на который Серёжина бабушка, пока была жива, иногда украдкой крестилась. Белая первой встречала рассвет, зажигая на ледяных склонах алое пламя. В полдень мимо неё порою ползли тучи, но снеговая шапка победно сияла в разрывах. А когда солнце садилось, Белая ещё долго пылала в густеющих сумерках, и перистые облака над вершиной казались драгоценной короной… В детстве Серёжа мечтал оседлать крылатого коня и поскакать-полететь на нём через степь к священной вершине, в беспредельное синее небо… Ему и теперь иногда ещё снились похожие сны, но полёты на чудесном коне всё теснее переплетались со скачками, происходившими наяву. Так, что и не отделить одно от другого. А может, это у земных коней вдруг начали вырастать крылья?.. Словно отвечая его мыслям, из-за домика, со стороны ипподромовских конюшен, донеслось заливистое, звонкое ржание. Сергей вздрогнул, соскочил с подоконника обратно в комнату и стал одеваться. – Сообщаем изменения в программе сегодняшних испытаний… – Усиленный мощной аппаратурой голос судьи-информатора поплыл над сразу притихшими трибунами ипподрома. – В третьей скачке… Со стороны могло показаться, будто неожиданный порыв ветерка прошёлся по листве леса, застывшего в полуденном зное. Пёстрая людская масса – все десять тысяч зрителей, находившихся в этот день на ипподроме, – принялись листать свои программки. Судья-информатор перечислял изменения, и эмоции повсеместно выплёскивались наружу. Ропот неудовольствия сменялся бурными проявлениями радости. Некоторые объявления сопровождались злобным свистом и даже нецензурными выкриками. Трибуны пульсировали, как огромный живой организм. – …В седьмой скачке вместо жокея первой категории Анисимова на коне по кличке «Заказ», номер двенадцатый, скачет мастер-жокей международной категории Сергей Путятин… После этого объявления по трибунам прошёл лёгкий гул. |
