Юноша обратил изумленный взгляд к северу и к западу и увидел покатые лесистые холмы до самого окоема, укутанные рассветной туманной дымкой. Под девственным покровом леса, по слухам, обитала нежить — как явная, так и неявная, но, сколько бы найденыш ни вглядывался, он не мог найти признаков их существования. Любимое пристанище тварей — озеро в виде воронки — располагалось, как он слышал, на северо-западе, а на востоке, в двух милях от моря, находилось нечто куда более удивительное — останки древнего корабля с разбитой кормой, застрявшего в расселине меж двух холмов. Если верить легенде, Империя Эрис воистину была когда-то чудесна и могущественна.

Со стороны леса дул легкий бриз, лаская лицо, словно невидимая атласная шаль. Чайки, крича, кружили над гаванью. Юноша выбивал ковры, поднимая тучи пыли, которые заставляли его судорожно чихать. Пошатываясь, слуга прислонился к парапету, чтобы сделать передышку. То, что предстало его слезящимся глазам в этот момент, заставило парня усомниться, не лишился ли он последних мозгов, вычихав их вместе с пылью.

Сначала вдали на юго-востоке появился темный силуэт огромной птицы — орла или альбатроса. Когда тот приблизился, стали видны очертания всадника, скачущего на крылатом коне прямо по белым пуховым облакам. Юноша моргнул, потряс головой, посмотрел во второй раз. Теперь уже не оставалось сомнений в том, что видение абсолютно реально, к тому же оно стремительно приближалось к крепости. Голова наездника выглядела как череп чудовища, потому что на ней был надет крылатый шлем с опушенным забралом. У ног всадника качались пузатые дорожные сумки, его широкий плащ волнами развевался по ветру. Птице-конь скакал сверхъестественно быстро, с математической точностью попадая копытами чуть ниже точки сгущения пара в облаке. Крылья его одновременно выписывали в воздухе две широкие величавые дуги.

Опустившись на парапет, юноша смотрел во все глаза. Кровь отлила от его головы. Парень почти потерял сознание. Должно быть, этот мир сошел с ума, если уж кони имеют крылья, чтобы летать!.. Со стороны слуга выглядел как пучеглазая, разинувшая рот статуя химеры, которую высекли из скалы вместе с балконом.

В это время протяжный голос трубы наполнил утренний воздух звучными серебряными нотами. Небесный всадник достиг верхнего этажа крепости и опустился на выступ платформы.

Костлявые ноги юноши подкосились, сердце прыгало, как испуганный кролик. Но тут найденыш вспомнил о своем поручении и о том, что за безделье его поколотят сильнее, чем грязную циновку. Он принялся рьяно бить по коврам, поднимая клубы пыли и беспрестанно чихая.

Теперь наконец он понял значение слова, которое слышал так часто: «эотавр». Так называли сильных, увенчанных рогами небесных коней, гордость Всадников Бури. И это было далеко не последнее чудо в жизни найденыша.

Юношу все избегали, его никто не замечал, и постепенно он обнаружил в этом свои плюсы. Благодаря собственной незначительности он мог бродить по лабиринтам Башни, не привлекая внимания, и таким образом пополнять запас знаний.

Однажды найденышу удалось улизнуть от Гретхет и спрятаться в кладовке, чтобы немного вздремнуть. Звуки, разбудившие его, больше всего напоминали воркование двух голубей. На бочонке с сидром сидела горничная, пристроив на коленях маленькую дочурку. Они беседовали.

— … принесли вести из Намарры, — негромко рассказывала мама. — Горничные с верхних этажей так сказали.

— А где это — Намарра? — спросил ребенок, прижимаясь кудрявой головкой к маминому плечу.

— Это очень далеко отсюда.

— Наверно, эотавры сильные, раз они прискакали из такой далекой страны.

Мать покачала головой.

— Даже самые сильные из них не доскачут сюда из Намарры без остановок. Письма и другие воздушные грузы передаются по эстафете. Башня Исс — это Перекладная Станция.