Изменить размер шрифта - +

Вообще то идея принадлежала лорду Фраю, но не скажу, что я долго сопротивлялась. Сразу прикинула, куда потом можно будет пустить все лишнее, остановилась на сиротских домах и школах для девушек. Конечно, большинство нарядов придется перешить, но это не страшно.

Бумс!

Марисса сурово сдвинула брови, а вот уголки глаз Жерома подернулись сеточкой морщин. Он плотно сжимал губы и вообще старательно изображал серьезность и сосредоточенность. Горничные сохраняли нейтралитет.

– Осторожнее! – крикнула я. – Там снизу драгоценности, они очень хрупкие.

Лакеи грустно взглянули на меня и поплелись разгружать дальше, Анри же вихрем взлетел по лестнице, схватил за локоть и поволок в сторону спальни.

– Ненормальная.

– Жмот! – не осталась в долгу я.

Муж втащил меня в комнату и захлопнул дверь с оглушительным треском. Глаза его потемнели.

– Пьянство. Наряды. Драгоценности. Невнятные выходки. – Анри толкнул меня к стене, приблизился вплотную: жесткий, яростный, настоящий. Исходящая от него опасность грозила спалить дотла, но вопреки этому пальцы похолодели и слегка подрагивали, словно леденящая меня тьма рвалась в мир, чтобы затопить его целиком. – Серьезно, Тереза?

– Серьезно, – эхом повторила я. Голос сел, хрипловато и глухо вырывались слова, как хрустящий под ногами гравий. – Когда вы уехали, я осталась одна. Один на один с той жизнью, которую вы мне показали. Поняла, что сойду с ума, если задержусь в Мортенхэйме… Вот только была одна маленькая проблема: графиня де Ларне могла уехать, леди Тереза Биго – нет.

От того, что я скажу и как, сейчас зависело многое. Если не сказать все. А значит, нужно говорить правду. Только то, во что верю – верю настолько, что просто не смогу сфальшивить. Поэтому я выдирала со дна души боль, отчаяние, разочарование и бросала ему в лицо, как прошлогодние прелые листья. Воскрешать их оказалось не самой легкой задачей, но и я недаром некромаг. Переживания поднимались во мне, как могли бы подняться давно ушедшие на покой люди, лились сплошным потоком, чтобы вскоре снова укрыться саваном времени и раствориться под ним.

– Я приехала в Ольвиж, потому что он – сама жизнь. Хотела, чтобы все оставили меня в покое. Сказала об этом сразу, но вы не поверили. Притащили меня сюда и устроили допрос. – Спокойно встретила его взгляд и подвела черту. – Наряды – всего лишь глупый способ забыться, как и прочее. Можете оставить их себе вместе с драгоценностями. Отдайте бумаги, граф, я их подпишу, и вы больше никогда обо мне не услышите.

Запястье дернуло, словно в него вонзились раскаленные крючья, я растерянно уставилась на браслет: беспечное сияние золота, ни единой черной искры. Показалось? Вскинула глаза, но поздно, отпрянуть не успела – пальцы Анри издевательски небрежно прошлись по моей щеке, жестко сомкнулись на подбородке.

– Ты создаешь слишком много проблем, Тереза. Лезешь туда, куда не следует.

Тут только я вспомнила, что забрали меня от дома графини д’Ортен. Это Мэри ему подсказала или за мной следили?

– Вы о своей любовнице, которую одарили дворцом?

Я старалась, чтобы в голосе не осталось сарказма. Правда. Но уж как получилось.

– Для тебя это игрушки? – не вопрос, рычание.

– Чего вы так кипятитесь? Мне у нее не понравилось, я туда больше не пойду.

– О чем вы говорили с Евгенией?

С Евгенией? Как мило!

– Исключительно о вас! – теперь уже рыкнула я. – Она так пыжилась, рассказывая про вашу трогательную дружбу, что у нее даже корсет лопнул. Уберите руку!

Анри разжал пальцы и медленно, точно от гремучей змеи, отступил.

– Я озвучил свои условия, и только тебе решать – принимать их или нет.

– Думаете, сможете меня удержать? – Я вскинула брови.

Быстрый переход