Ни один из шести человек, видевших восход луны, не мог бы понять, что при этом происходит со временем. Лишь на один миг лунный луч остановился в самом центре центрального камня. Но за этот миг многое успело произойти.

С той высоты, на которую они забрались, им был виден лежавший вдалеке тихий парк, уснувшие сады и множество фигур, приближавшихся к ним из серой зелени парка и сада.

Впереди двигались огромные животные, те странные создания, которые населяли некогда молодую землю, огромные крылатые ящерицы (живущие в наших сказках под именем драконов), мамонты и огромные птицы — все они вскарабкались по склону горы и устроились с внешней стороны кольца. А затем, не из сада, но откуда-то из страшной дали явились каменные боги Ассирии и Египта, бычеголовые и крылатые, с головой ястреба или с профилем кошки, каменные, но живые и полные сил; за ними следовали причудливые фигуры, сошедшие с башен соборов, ангелы, сложившие крылья, животные, широко простирающие крыла, сфинксы, идолы южных морей и — наконец! — изящные мраморные боги и богини, пировавшие на острове и приглашавшие детей и лорда Ядлинга на эту встречу. Все молчали. Каждая каменная фигура радостно и тихо входила в это кольцо разума и света, как наигравшиеся дети тихонько возвращаются через приоткрытую дверь к домашнему очагу.

Дети заготовили к этому дню множество вопросов. Им ведь обещали, что на все вопросы будет отвечено. Но никто не произносил ни слова, потому что все присутствующие вошли в круг подлинного волшебства, где все понятно без слов.

Позже никто из них не мог припомнить, как именно все происходило. Они знали только, что побывали в каком-то месте, где все было прекрасно и все давалось легко. И когда наутро они попытались припомнить события этой ночи, они обнаружили, что в памяти у каждого хоть что-нибудь да осталось.

Каменные существа теснее обступили камень. Изливавшийся из него свет внезапно рассыпался во все стороны, как разлетаются капли водопада, обрушивающегося с большой высоты. Вся толпа оказалась залитой сияющей белизной. Все кругом затихло.

Затем какое-то волнение всколыхнуло толпу. Все лица — птичьи, звериные, мраморные, чудовищные, человеческие, детские, взрослые, полные любви — запрокинулись вверх, и свет ударил им в глаза, и единый вопль вырвался из каждой глотки:

— Свет! Свет! — восклицали они, и их слитный голос был подобен слитному рокоту волн. — Свет!

Свет исчез, и сон, словно легкая морская зыбь, подхватил тех, кто не был бессмертен на земле.

Трава стала влажной и холодной, тучи укрыли луну. Влюбленные и дети стояли, тесно прижавшись друг к другу, — не от страха, но от любви.

— Я хочу пойти в ту пещеру на острове, — тихо сказала девушка.

Тихо ступая в ночной тишине, они спустились к лодочному домику, отомкнули заржавевшую цепь и погрузили весла в полную звезд и кувшинок воду. Они приплыли на остров и нашли те ступени.

— Я захватил с собой свечи, — объявил Джеральд. — Так, на всякий случай.

При свете припасенных Джеральдом свечей они вошли в зал Психеи, а там по-прежнему сиял свет, исходивший от ее лица, и все было точно так же, как в первый раз.

Это был Зал Сбывшихся Желаний.